Форум по книгам Рины Аньярской
Сб, 20.04.2024, 16:58
Добрый день,
Гость!
|
Книга 8. Хитросплетения. Читать
| |
| Rina-Anyar | Дата: Пт, 04.09.2020, 09:31 | Сообщение # 1 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| Книга 8. Хитросплетения
Часть первая: Шах королеве
Время действия: июль–август 1625 г.
Действующие лица, знакомые читателю по книгам 1–7
Особы королевской крови:
Ирена – наследница английского трона,дочь Ричарда IV Благостного и Марии-Луизы Алансонской; титул – Её Высочество принцесса Уэльская, герцогиня Корнуоллская и Йоркская. Наименования в народе: Элисса Английская, Дочь Англии; прозвище среди стражей – Русалочка. Полное имя – Ирена Луиза Шарлотта София Тюдор.
Анжелина – первая леди, Вторая маркиза Линкольнв своём праве, дочь Первого маркиза Линкольна и принцессы Марии Тюдор, племянница английского короля, супруга немецкого принца; новый титул – принцесса Бранденбургская. Наименование среди англичан – Маркиза Прилондонских краёв. Полное имя – Анжелина Геррит.
Ричард IV Благостный –король Англии, сын Элизабет I. Полное имя – Ричард Тюдор.
Чарльз I –король Шотландии, кузен Ирены и Анжелины. Полное имя – Чарльз Стюарт.
Елизавета Богемская –Зимняя королева, старшая сестра Чарльза I, принцесса из дома Стюартов. Живёт в Гааге.Полное имя – Елизавета Стюарт.
Эвелина Эдинбургская –принцесса дома Стюартов, младшая сестра Чарльза и Елизаветы, супруга ирландского наследника.
Карл I Прусско-Бранденбургский –король Пруссии и Бранденбурга из династии Гогенцоллернов.
Фридрих Бранденбургский – супруг леди Анжелины, второй сын Карла IПрусско-Бранденбургского. Полное имя – Фридрих Вильгельм Гогенцоллерн.
Август Прусский –старший брат Фридриха, наследник Пруссии и Бранденбурга, начальник Тайной канцелярии Пруссии. Полное имя – Август Гогенцоллерн.
Курфюрстина Бранденбургская –родственница Карла I, вдова его племянника. Номинально управляет Бранденбургом. Полное имя – Елизавета Шарлотта Пфальцская.
Констанция – француженка, протестантка,дочь короля Наварры Антуана де Герриэта и Маргариты де Валуа, единокровная сестра Первого маркиза Линкольна, троюродная сестра Людовика XIII, двоюродная сестра Ирены. Титулы –графиня Перигора, Арманьяка и Дрё, маркиза Суасонская, герцогиня д’Альбре. Полное имя – Констанция-Жозефина-Виктория де Герриэт.
Суассонский – французский принц крови,родственник д’Альбре, дважды сватавшийся к Ирене. Титул – граф де Суассон. Полное имя – Людовик де Бурбон.
Генуэзский – первый пэр Англии, принц крови по матери, губернатор Генуи; племянник Ричарда IV, сын графа Генуэзского и Шарлотты де Валуа;кузен Ирены, Анжелины, Констанции, Райтов и Коста. Титулы: Четвёртый граф Бредфорд, Второй граф Генуэзский. Увлечён Мелани Райт. Полное имя – Ричард Кост.
Ландешот – первый пэр Англии, начальник виндзорского караула, капитан-лейтенант лейб-гвардейского полка Его Величества, троюродный племянник короля, четвероюродный брат Ирены и Анжелины. Титул – Пятый герцог Ландешот (королевской крови). Полное имя – Чарльз Кост.
Джон Райт – первый пэр Англии, командир Красныхстражей, основатель Красного ордена, капитан-лейтенант лейб-гвардейского полка Её Высочества. Титулы – барон Эшер, граф Мор и Лот, маркиз Вандаун, Первый герцог Джинджеффер э Лот (королевской крови). Наименование в народе – Красный Джон, аллегорическое наименование – Дважды герцог. Полное имя – Джонатан Райт.
Леди Мелани – родная сестра Красного Джона,невеста сэра Раймонда Шервуда; уменьшительное имя – Мэл. Титул – графиня Кендбер в своём праве. Полное имя – Мелани Райт.
Леди Вайолетт –родная сестра Красного Джона, супруга сэра Тоода Обермэйна; уменьшительное имя – Вэй. Титул – графиня Олдерс в своём праве. Полное имя – Вайолетт Обермэйн, в девичестве – Райт.
Графиня Брендборд– наречённая Джерома Остина Вендера, неофициальная кузина короля, по крови восходит к Ланкастерам. Аллегорическое наименование – Снежная Королева. Титулы – дама Ордена Подвязки, графиня Родберри, Кент и Брендборд в своём праве. Полное имя – Виржиния Штарль, в девичестве – Найт.
Английские придворные и высшая знать:
Доступно только для пользователей
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Пт, 04.09.2020, 09:46 | Сообщение # 2 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День первый, 1 июля
Джером открыл глаза и с улыбкой посмотрел на необычайно высокое голубое небо – не было ни единого облачка. Рыцарь заложил руки за затылок и вдохнул полной грудью сладкий воздух, в котором заблудились ароматы свежего сена и молодого клевера.
Повернув голову вправо, Остин Вендер ещё шире заулыбался: тонкий профиль Ирены красиво вырисовывался на фоне золотого стога. Ласковое летнее солнце, беспрепятственно проникающее на сеновал через открытую для проветривания крышу, запуталось в её волосах и шаловливо играло яркими бликами на чёлке, которая неизменно отрастала и закрывала лоб, как ни пытались её убрать цирюльники, следуя моде. Ресницы девушки были опущены, на губах цвела улыбка.
Ирена выглядела абсолютно счастливой.
Элегантное, но простое платье без изысков и корсета, не стягивало грудь, а просторная юбка без фижм особенно живописно ложилась на колени и мягкими складками обрамляла силуэт принцессы. Не поворачивая головы и не поднимая ресниц, тихо, чтобы не спугнуть сказочную атмосферу, девушка спросила:
– Почему ты так на меня смотришь?
– Ты чувствуешь мой взгляд? – приподнялся на локтях Джером.
– Да.
– Я любуюсь тобой. Ты сейчас невероятно красива и счастлива. Я люблю, когда ты счастлива.
Наследница открыла глаза – солнце по-прежнему белело средь высокого неба. Девушка повернула голову, посмотрела в глубокие глаза названого брата и тихо произнесла:
– Мне так хорошо сегодня…
Молодой мужчина чуть слышно рассмеялся, как ребёнок, увидевший на Рождество наряженную ёлку, помотал головой, при этом его тёмные, сильно отросшие волосы красиво взвились и легли вокруг лица. Принцесса заметила, что на смуглых щеках придворного трубадура появился едва очерченный румянец. Рыцарь смущённо опустил голову и загадочно произнёс:
– Да… точно.
Ирена тоже приподнялась на локтях и склонила голову набок. На её губах по-прежнему цвела улыбка.
– Ты о чём это, Джей?
– Да так, подумалось… – продолжая широко улыбаться, поднял голову фаворит наследницы, перекатился на правый бок и лёг рядом с девушкой, заглядывая в её бирюзовые глаза. – Если бы кто-то сейчас нас с тобой видел…
– То нас опять обвинили бы в любовной связи, – продолжила фразу принцесса.
Остин Вендер только угукнул в ответ и склонил голову на ладонь:
– Хорошо здесь. В Родберри ни один шпион не проберётся.
– Да, и день на редкость великолепный. Солнце такое ласковое…
С этими словами девушка снова опустилась на спину.
Они продолжали валяться на сеновале, расположенном на крыше конюшни среди скудных дворовых построек новой обители виконта. Ирена наслаждалась жизнью, дыша полной грудью тем, что в иное время было для неё недоступным – воздухом настоящей свободы.
– Теперь я понимаю, почему сеновалы так привлекают влюблённых…
Улыбка вновь заиграла на розовых губах принцессы.
– О, Ирен, – покачал головой молодой мужчина и назидательно приподнял указательный палец свободной, левой руки. – Это лишь малая часть того, что так влечёт сюда людей… Впрочем, тебе об этом знать ещё рано.
Девушка пожала плечиками.
– Возможно, – ответила она, и в её голосе прозвучала такая необычайная лёгкость, какой Джером не слышал уже очень давно… едва ли не год. – Ты опять забыл, что меня многому давно научили.
– В теории, да…
– А всё равно здесь хорошо!
На лице рыцаря поселилась неподдельная радость. Он снова перекатился на другой бок, протянул руку к краю сеновала, что-то вынул и вернулся к Ирене.
– У меня для тебя кое-что есть, – загадочно проговорил страж.
Расслабившаяся и разморившаяся на солнышке наследница снова открыла глаза и приподнялась. Светлые волосы, не прибранные в причёску, легли на плечи. Джером заметил, что в них запутались золотые колоски. В глазах названой сестры он прочитал вопрос.
Остин Вендер протянул принцессе веточку клевера – на нём было четыре лепестка. Ирена приоткрыла свой хорошенький ротик от удивления:
– Это мне?
– Тебе. Я нашёл его утром и дарю тебе, чтобы ты загадала своё самое заветное желание.
Девушка аккуратно взяла лепестки двумя пальчиками и снова посмотрела на друга:
– Ты же знаешь, что моё желание невыполнимо.
– А ты попробуй, – прикрыл ресницы виконт.
– Хорошо.
Поджав под себя ноги и, положив клевер на левую ладонь, Ирена накрыла его правой. Обратив взгляд бирюзовых глаз на названого брата, она тихо, но чётко произнесла:
– Я хочу, чтобы сэр Джером Остин Вендер, рыцарь Красного ордена, виконт Родберри был рядом со мной всю мою жизнь…
Молодой человек заметно изменился в лице и вздохнул.
– Я и без этого буду с тобой всегда, родная. Ты могла бы загадать что-то другое. Произнести хоть малую часть своего заветного желания вслух.
– А я и произнесла его, Джей. Только про себя. Я в душе добавила: «…всю мою жизнь без трона».
Остин Вендер спрятал глаза, с досадой подумав: «О Джоне даже сама себе не можешь сказать…» Принцесса подняла ладонь, открыв веточку клевера, и дунула на него.
– Я теперь должна его съесть?
– Можешь просто оторвать лепестки от стебля… – вновь обратил взор на названую сестру рыцарь.
– Пожалуй, я сделаю лучше.
С этими словами девушка поднесла клевер к заколке-бабочке и ловко вплела его в волосы. Джером улыбнулся.
– Ты потрясающая, Ирен... – прошептал трубадур. – Я жизнь и душу готов отдать за твоё счастье.
– Ты уже сделал меня счастливой, – улыбнулась принцесса и снова опустилась на сено. – Одной мысли, что ты есть в моей судьбе, достаточно, чтобы хотеть продолжать жить. Несмотря ни на что…
Джером тоже лёг на спину.
– Я люблю тебя, мой верный старший брат…
– Я тоже люблю тебя, моя маленькая младшая сестрёнка…
Кисть Джерома поднялась и повисла между ними в воздухе. Рука Ирены повторила это движение. Их пальцы сплелись и закрыли собой солнце. Спустя секунду ладони медленно опустились на сено и наследница с фаворитом глубоко вздохнули в унисон.
Сказка, конечно, должна была закончиться… Но кто мог помешать им просто продлить это завораживающее ощущение свободы как минимум до заката?
Лорд Бредфорд аккуратно разлил по высоким тонким фужерам шампанское, дождался, когда опустится пена, долил доверху и поднёс напиток Констанции.
– За твоё посещение моей холостяцкой обители, дорогая кузина! – затронув краешком бокала фужер в руке девушки, произнёс наместник и вернулся к своему креслу.
Дубовая гостиная, она же и маленькая библиотека, была любимым местом в доме губернатора Генуи. Он проводил здесь всё свободное время, когда хотел уединиться или встретиться с кем-то из близких. После смерти первого наместника Ричард Кост с Констанцией де Нанон виделись здесь чуть больше двух лет назад, когда молодой мужчина ещё не вступил в свои права, а юная герцогиня собиралась уезжать в Англию.
Глубокое мягкое кресло, обитое тёмно-синим бархатом, было любимым местом графа. Меж Ричардом и Констанцией на низком столике стояли вазочки с сушёными фруктами из Индии, персидскими сластями и блюдо с голландским сыром. За спиной мерно тикали золотые часы с ангелочками. Тяжёлые шторы были приспущены до середины, и в комнате царил приятный полумрак, сохранявший прохладу даже в жаркий июльский день.
– Обычно я не пью летом шампанское, – произнесла девушка, уже сделав несколько глотков, – но твоё восхитительно!
– И прохладное, – улыбнулся наместник, – и с пузырьками… Иногда хочется забыть обо всём, расслабиться, словно выкинув из мыслей все сложные вопросы вместе с этими частичками воздуха…
– Да ты романтик, Ричи, – улыбнулась девушка, отставив фужер на столик.
Констанция повернулась в кресле так, чтобы видеть лицо брата.
– Я был бы романтиком, если бы не родился в семье дипломата. А так моя участь предрешена с детства. Но, прошу тебя, Конти, давай сегодня не будем о делах, – Генуэзский откинулся на спинку кресла, всё ещё держа в руке тонкий бокал с игристым напитком. – Ты так редко бываешь здесь, что хочется насладиться этим прекрасным моментом сполна.
Д’Альбре едва заметно улыбнулась, перекрестив руки на подлокотнике своего кресла:
– Боюсь, когда ты женишься, я буду приезжать ещё реже.
Граф повернул к герцогине своё красивое, словно выточенное из белого мрамора, лицо и вздохнул:
– Что-то мне совсем этого не хочется…
Де Нанон слегка пожала плечами:
– Разве есть выбор?
– Нет, бросать эту кость – право на руку наследницы – меж двух герцогов я не буду, уж точно… – покачал головой наместник Генуи. – Они нужны Англии. И поэтому я должен жить и оставаться здесь, в Италии. Другой разговор, что маленькая принцесса оказалась дальновиднее своего отца…
– В чём же? – повела бровями Констанция.
– Чем больше я думаю о брачном договоре, тем чаще вспоминаю её слова, переданные мне королём. Принцесса делает акцент на нашем кровном родстве через матерей и совершенно справедливо полагает, что такой брак нельзя доводить до конца, чтобы избежать нездорового потомства.
– Её Высочество изволит артачиться и намекать на фикцию? – удивлённо уточнила герцогиня.
Граф кивнул и отвёл взгляд в сторону старой греческой вазы, красующейся в нише между двух стеллажей с книгами.
– А ты что по этому поводу думаешь? – осторожно поинтересовалась Констанция.
– Честно сказать, после того как мне отказала леди Мелани, я уже вообще не хочу ничего. Надоело каждый раз натыкаться на одну и ту же причину – все девушки, которые мне нравятся, уже заняты. Это мой Рок…
– Но Ирена Луиза свободна… Как ветер…
Граф повернул лицо к герцогине и вкрадчиво произнёс:
– Она – да. А её сердце – нет. К тому же Ирена Луиза боится выходить замуж за своего одновременно двоюродного и троюродного брата. Я интересовался у местных врачей, они подтвердили, что кровосмешение является причиной вырождения многих аристократических семей…
– Она, безусловно, права в своих опасениях… – прикрыла ресницы Констанция.
– Да… Безусловно… – граф наклонился вперёд, сплетя тонкие красивые пальцы в замок и, бесцельно глядя перед собой, промолвил: – Знаешь, Конти, слушая короля, я задавался вопросом, а нужна ли фикция мне? Ирена прехорошенькая… И, что самое смешное, в моём вкусе, – усмехнулся Генуэзский. – Хотя я, похоже, ей не по нраву…
– Ты не можешь не нравиться девушкам, – возразила д’Альбре, но Кост махнул рукой.
– Ерунда! И леди Мелани не пришла от меня в восторг, коли вернулась к своему рыцарю. Я хотел бы, чтобы моя жена была похожа на неё. Ирена Луиза, конечно, мягче. И я понимаю, что ей действительно нужен наставник и советник. Я готов стать таковым. Но если я буду рядом… – граф поднял голову, скользнув взглядом по стеллажу до потолка, и глухо добавил. – Я неуверен, что брак останется фикцией… Даже несмотря на то, что я знаю о её любви к этому герцогу… Сколько раз он мне кузен?
– Четыре.
– Да хоть десять… – опустив длинные ресницы, прошептал наместник. Когда он открыл глаза, его голос снова зазвучал ровно: – Я всё понимаю как человек, но не смогу отдать свою законную жену другому как мужчина. Клятва у алтаря – не пустой звук. Такими словами не разбрасываются.
Произнося речь, граф Генуэзский, конечно, и понятия не имел, что едва ли не в точности повторяет слова принцессы Уэльской, которые она твердила названому брату, морально готовясь к браку с герцогом Ландешотом прошлой осенью. Констанция заинтересованно следила за наместником, не пропуская ни единого звука, а Ричард продолжал рассуждать:
– Скорее я, как честный человек и верноподданный дворянин, попытаюсь завоевать сердце своей принцессы всеми способами, какие мне только известны… Я убеждён: супруги должны быть единым целым, даже если их союз основан на политической выгоде. Вернее, особенно если на ней. Добиться полного альянса без создания настоящей семьи не получится. Оставаться холостым, будучи женатым, я не хочу. И если этому браку быть, то быть настоящим.
– Да, тебе всегда нравились маленькие худенькие блондинки, – улыбнулась француженка, вспомнив слова мужчины о леди Вайолетт в королевском саду.
Лорд Бредфорд повернул к гостье лицо. В глазах его скользнуло что-то новое для Констанции, а с губ слетел подозрительный вопрос:
– А знаешь, кто в этом виноват?
– Кто?
– Ты.
Рука с бокалом, отведённая в её сторону, подтвердила прозвучавшие слова. Д’Альбре отпрянула в недоумении:
– Я?
– Угу, – кивнул граф. – Я в тебя с мальчишества был влюблён.
По озадаченному лицу де Нанон пробежали серые тени. Тело француженки напряглось.
– Весьма неожиданное признание, Ричард.
– Полагаю, ты даже не догадывалась, – осушив бокал до дна и поставив его на столик, произнёс Генуэзский, не сводя глаз с лица кузины. – Я и сам тогда ещё этого не понимал. Однажды – мне было лет пять, я только научился держать перо – отец застал меня за важным делом: я исписал его большую книгу твоим именем. Оставлял его на каждой странице, уж больно мне оно нравилось: Констанция-Жозефина-Виктория…
Голос графа прозвучал очень нежно, что в другой обстановке способствовало бы расслаблению девушки, но не сегодня.
– Тогда он не стал меня журить за испорченный фолиант, только спросил, почему я пишу о тебе. Я сказал, что скучаю и хочу, чтобы ты жила с нами в замке так же, как мама живёт рядом с ним. Но отец объяснил мне, что под одной крышей смогут находиться или родные брат с сестрой или муж с женой, а ты мне двоюродная, поэтому жить с нами не можешь. А потом он и вовсе сказал, что у тебя скоро будет жених… Мой, кстати, ещё один родственник.
– Чарльз Кост… – кивнула де Нанон.
– Тебя собирались с ним сговаривать.
– Да, только помолвка сорвалась, когда мне ещё и 14 не было.
– Ты тогда казалась мне богиней, – признался Генуэзский с мягкой улыбкой. – Я жаждал каждой встречи, словно Рождества… Ты всегда приезжала зимой на лечение, и это время я любил больше всего на свете. Летом без тебя мне было тоскливо и одиноко, оттого я отпрашивался во Францию. Когда о нас болтали сплетники, меня распирала гордость. Я даже не пытался противоречить им: казалось, что эти несуществующие, придуманные отношения, которые нам приписывали, делали меня счастливее. Я всегда знал, что тебя мне в жёны не отдадут – отец строго-настрого запретил думать о тебе, как о женщине. И я привык к этому. Приучил себя к мысли, что ты лучшая сестра в мире. А потом поехал учиться в Сорбонну только ради того, чтобы быть к тебе ближе! И безумно тогда радовался, что ты заинтересовалась политикой, что нам всегда есть о чём поговорить…
Констанция покачала головой, ошарашенная словами мужчины.
– Да, может, зря родители приучили меня к мысли, что ты не моя и моей быть не можешь. Ландешоту тебя не отдали. Ты осталась одна, и я один. Кто знает, возможно, у нас уже были бы дети? – добрая улыбка скользнула по губам Генуэзского. – Зато я стал любить тебя ещё сильнее, Конти. Сильнее, чем любят просто сестру. И больше, чем может земной мужчина любить земную женщину. Ты для меня и друг, и брат, и партнёр, и наставник. Ты – спасение моё. Я обожаю тебя всей душой, и ты это знаешь, моя неповторимая кузина.
– Я тоже очень люблю тебя, Ричард, только не пугай меня больше подобными признаниями, – ответила д’Альбре, успокоившись.
– Кажется, я перерос свои чувства где-то лет в восемнадцать, когда, наконец, отпустил тебя из сердца, но ты заполонила всю мою душу. И, как бы там ни было, Конти, – граф приласкал девушку взглядом и прикрыл красивые ресницы, – ты для меня роднее всех. Ближе человека мне уже не сыскать. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и ради твоего счастья горы готов свернуть.
Де Нанон прикоснулась к горлу и покачала головой:
– Мне не так много осталось, Ричи. Довести бы начатое до конца, о каком уж тут счастье говорить…
– А Ландешот знает, что ты была почти его невестой?
Д’Альбре отрицательно покачала головой.
– Почему ты не поговоришь с английским королём о замужестве? Ты ещё так молода, ты могла бы родить ребёнка… Передать ему титул д’Альбре…
– Нет, Ричи, – покачала головой де Нанон. – Об этом надо было думать года три–четыре назад, а мне тогда было совсем не до мужчин – я узнала такие тайны, которыми нельзя было не интересоваться дальше. А теперь уже поздно. Во-первых, я начала кашлять кровью прошлой осенью, и мой врач запретил мне вступать в близкие отношения с мужчинами, а во-вторых…
Лицо Констанции изменилось, заметно побледнев, пепельные ресницы дрогнули, прикрыв искры во взгляде, и девушка предпочла не договаривать мысли вслух. «После твоих слов о чувствах ко мне, думаю, лучше тебе о Говарде не знать. Минус преграда меж нами», – пронеслось в голове француженки.
– Нет, что, во-вторых, я тебе, пожалуй, не скажу…
Но эмоция герцогини настолько чётко передалась графу, что он сразу догадался: кузина умолчала о потере невинности.
– Это Ландешот? – предположил Генуэзский.
Констанция вскинула на кузена взор, понимая, что врать ему бесполезно. Он слишком хорошо её понимал.
– Нет, что ты. Я не позволила бы себе никогда подвергнуть его опасности, а сам он, как человек благородный, на такие поступки не способен.
– Он же приходил к тебе ночью. Я помню, ты жаловалась, что ревновал ко мне.
– Он всех ко всем ревнует, – улыбнулась девушка, не поднимая глаз. – Так создан. Не будем о «во-вторых», пожалуйста. Мне неприятна эта тема. Всё в прошлом.
Генуэзский откинулся на спинку кресла и провёл левой рукой по волосам, обнажив лоб. Тяжёлый вздох сорвался с его губ. Констанция поднялась, чтобы пройтись по комнате и обмахнуться веером. Шампанское сделало своё дело, и ей стало жарко.
– Ты любишь его? – спросил Ричард Кост. – Я про герцога, а не про неизвестного мне другого с «во-вторых».
– Это совершенно неважно, – отозвалась девушка.
– Ошибаешься, Конти… – прикрыв глаза, произнёс мужчина. – Это всегда очень важно… Для всех…
Остановившись посреди комнаты, француженка убрала веер и повернулась к брату:
– Даже если и так, это ничего не меняет.
Генуэзский открыл глаза:
– А полюбила ты его уже взрослого?
– Да, когда приехала в Англию в 1622 году, – ответила де Нанон, понимая, что бесполезно отнекиваться.
– Это хорошо… Когда чувства приходят к взрослым людям, они уже настоящие, – философски заметил наместник, состроил гримасу, надув щёки, после чего поднял взор на герцогиню. – Зато детские чувства перерастают в большее и остаются на всю жизнь тёплыми, если мы не теряем объект своей любви. Так было у меня с чувствами к тебе. А взрослая любовь соединяется со страстью и способна сделать нас иными… Я долгое время боялся влюбиться по-взрослому, и вот это случилось. Правда, так не вовремя…
И граф снова скривился. Констанция подошла к креслу наместника, он поднялся и взял девушку за руки:
– Ты побудешь у меня ещё какое-то время?
– Дня три могу, – кивнула д’Альбре. – Потом должна вернуться в Англию.
– Мне тебя, правда, не хватает, Конти. Ты не волнуйся, как бы там ни было… Ты для меня больше, чем просто женщина, – граф поднял левую руку и погладил гостью по волосам. – Ты для меня святая, и не важно, что там за спиной. Если я могу что-то для тебя сделать, ты только скажи.
– Пообещай мне, Ричи, – прошептала д’Альбре, глядя в глаза мужчины, в которых уже начинало играть море, – какие бы невероятные вещи я ни откопала, ты не изменишь себе.
– О ней?
– Не только… Вокруг Тюдоров слишком много тайн… И, если я всё-таки развяжу этот узелок, Ирена сможет стать женой Джинджеффера. Если, конечно, ей удастся уговорить отца не отдавать свою руку европейским королям. Повремени с брачным договором. В нём наверняка найдётся куча пунктов, которые нужно уточнить и переписать…
– Ей скоро 20. Остался год…
– Ах, найти бы выход до того, как умереть… – вздохнула француженка. – И наказать того, кто убил тётушек…
В порыве нежности Ричард Кост схватил кузину и прижал к себе. Девушка обняла его и закрыла глаза, положив голову на грудь мужчины. Наместник горячо зашептал, раскачивая д’Альбре из стороны в сторону:
– Я буду лечить тебя, я найму лучших докторов Италии. Мы поедем на воды вместе, хочешь? И как только ты распутаешь этот узел хитросплетений, ты сможешь чаще бывать у меня. А если мне не придётся жениться на Ирене, то не придётся пускать пыль в глаза парламенту и всей Европе, и я смогу сопровождать тебя всюду. Не покидай меня только, Конти. У меня нет больше никого… Никого!
Анжелина с удовольствием ловила золотые лучики солнца, впитывая всем телом нежность его мягкого света. Позади принцессы послышался шорох шагов. Не реагируя на них, женщина продолжала стоять, высоко подняв голову и закрыв от удовольствия глаза.
– Ваше Высочество… – раздался за её спиной приглушённый голос наследного принца.
Он позвал её на английском языке.
Красавица обернулась: медленно, степенно, как и положено даме её сана. Так же медленно она склонилась в реверансе перед тем, кто был выше её по иерархии в этом доме…
Принц Август склонил голову в знак почтения.
– Могу я с Вами серьёзно поговорить, Анжелина?
Жена Фридриха только приподняла удивлённо бровь:
– Что-то случилось?
– Нет, ничего ещё, слава Богу, не случилось, – пробурчал наследник, глядя себе под ноги.
Англичанка попыталась улыбнуться как можно более приветливо. Но новый родственник не был ей симпатичен. Он совершенно не похож на своего брата внешне – это одно. От принца Августа исходило какое-то магнетическое воздействие, которое, казалось, пронзало её тело насквозь, – это второе. Но показать своей слабости она не могла.
– Я слушаю Вас, Ваше Высочество.
– Вы уже хорошо понимаете немецкий язык? – принц пристально посмотрел в глаза Анжелины, чем вызвал в ней волну неудовольствия, близкую к ярости.
Но пришлось сдержаться.
– Нет, – мило улыбаясь, ответила принцесса. – Ещё плохо. Во мне течёт французская кровь, и нет ни капли немецкой.
– Да, но зато в Ваших детях её будет ровно четверть.
– Возможно, – ответила красавица.
– Что? – встрепенулся Август, не совсем понимая смысла слов невестки.
– Возможно, если у нас с Фредериком будут дети, – пояснила Анжелина.
– Да, конечно. Теперь понял… Тяжело, когда не совсем хорошо владеешь языком… Мой английский оставляет желать лучшего. Пожалуй, придётся и Вам дать несколько уроков немецкого… Надеюсь, Фредерик поможет Вам овладеть нашим языком… Впрочем, не будет лишним скрыть это от окружающих…
Анжелина слушала странные слова наследника и понимала, что совершенно не улавливает смысла его речей.
– Простите? – склонив голову набок, вопросительно произнесла молодая женщина.
– Мой английский тоже несовершенен, но ради Вас я готов всегда говорить только на Вашем родном языке.
– Я… не понимаю, Ваше Высочество, – отрицательно повела головой красавица, – что Вы хотите сказать? Разве Вам нужно ради меня что-то делать? Я не прошу говорить со мной, тем более – на моём языке.
– Так будет лучше для нас обоих, – пристально глядя в глаза невестке, тихо, но безапелляционно произнёс Август.
– Простите, но что значит «лучше»? – насторожённо прищурилась принцесса.
– Анжелина, – в порыве принц шагнул к красавице, оказавшись настолько близко к ней и так крепко взяв за руку, что гордая недотрога невольно отпрянула, резко высвободив свою ладонь. – Вы достаточно умны, чтобы понять меня. Прошу, пожалуйста, не обижайтесь на мои слова, но я должен сказать Вам, что думаю и что вижу.
– В чём дело? – нахмурилась англичанка.
– Вы избрали не совсем верную тактику общения с придворными, миледи.
– Что это значит, Ваше Высочество? – в тон ему задала свой вопрос красавица.
– То, что невинные улыбки здесь не к месту. У половины мужчин глаза загораются, как только Вы появляетесь. Я не буду первым, кто скажет о магической силе Вашей красоты, Анжелина. Да! Я буду банален! Но с немцами нужно быть очень строгой! Не давайте повода для сплетен. Вы невестка монарха, жена принца. Вы принцесса Бранденбургская, и никто не должен пользоваться Вашей благосклонностью, кроме мужа.
– Простите, Ваше Высочество, но почему я должна строить из себя лёд? Я, возможно, впервые в жизни счастлива. Я нахожусь рядом с любимым мужем – разве это не повод для радости?
– Это повод для радости, но не повод для раздачи улыбок направо и налево, сестра! – выкрикнул наследник и сделал несколько нервных шагов по дорожке. – Поймите же, Анжелина, немецкая знать воспринимает Вас неправильно.
– Что значит «неправильно»? – гордо вскинула голову принцесса Бранденбургская.
Принц остановился перед нею, как вкопанный и, пристально глядя даме в глаза, произнёс:
– Вас могут посчитать легкомысленной, Анжелина. Вы очень умная женщина и не должны показывать окружающим обратное. Принцесса из династии Тюдоров затмила всех при Прусском дворе своей красотой. Но не забывайте о том, что Ваша голова ценна намного больше, чем все остальные прелести.
– Принц! – зло сверкнула глазами англичанка и едва сдержалась, чтобы не залепить наследнику пощёчину. – Как Вы смеете?! Какое Вам дело?! В конце концов, кому какая разница, что в моей голове: опилки или мозги? Я просто ЖЕНА ВАШЕГО БРАТА.
– Вот теперь я слышу речи разумной женщины, – успокоился наследник. – До этого, действительно, многим есть дело, поверьте мне. Став женой моего брата, Вы в первую очередь сделались причастной к политическим делам нашего государства.
– Ваше Высочество, хочу напомнить, что правит Бранденбургом и Пруссией король, – учтиво склонив голову, произнесла красавица, надеясь уколоть этим наследника. – А принц Фредерик является лишь вторым сыном своего отца и даже не носит официально титул курфюрста. Его титул, как говорят в Англии, лишь учтивость. Я не вижу, в чём заключается моя причастность к политике.
Анжелина говорила холодно, расчётливо, как раньше – на Родине. На какое-то время она забыла о своих проснувшихся чувствах и вновь стала холодной властной леди.
– Вы можете во многом влиять на жизнь нашего королевства, сестра, – возразил Август. – И посредством своего мужа, и даже посредством нашего монарха. Женщин не ставят официально во главу угла в Европе. Но, поверьте мне, вы играете немаловажную роль в мужских делах.
– Я достаточно уже наигралась в подобные игры, – сверкнула агатами глаз принцесса Бранденбургская. – В Англии, как племянница короля, я была первой леди с большим количеством прав и позволяла себе достаточно, чтобы вся страна тряслась от одного упоминания моего имени.
– Вот именно. Я наслышан о том, какова Маркиза Прилондонских краёв. Только не пойму, где она теперь?
Красавица в первый миг опешила: она никак не предполагала, что её английское прозвище известно кому-то за границей. Но женщина быстро взяла себя в руки и размеренно ответила:
– Это в прошлом, принц. В салической Пруссии моя роль ясна: я всего лишь невестка короля без прав на что-либо.
– А вот здесь Вы ошибаетесь, Анжелина, – подойдя почти вплотную к родственнице, тихо произнёс наследник.
Женщина отступила на шаг со словами:
– Я снова не понимаю Вас, Ваше Высочество, и рассчитываю на то, что это можно объяснить плохим знанием Вами моего языка.
Август понял: английская красавица отказывается говорить с ним о политике. И о своём муже тоже.
– Хорошо, оставим этот нюанс, – уступил немец, рассчитывая выждать нужный момент, после чего взять реванш. – В таком случае просто примите к сведению моё пожелание относительно Вашего стиля поведения при дворе. Здесь многие знают о Вашем английском прошлом и, честно признаться, недоумевают, как такая романтичная девица могла держать в страхе всю страну. Поэтому Вам стоит вернуть своё амплуа назад, миледи. Да, я понимаю: Вы счастливая жена, но Ваше замужество не распространяется на окружающих. Не нужно отмалчиваться, когда речь идёт о важных вещах только потому, что Вы не хотите в первые месяцы брака забивать голову ничем важным. Реагируйте на жизнь. Покажите всем, чего стоит новая немецкая принцесса! Докажите, что принц Фредерик выбрал себе в жёны не пустоголовую куклу, а настоящую женщину королевской крови! Принцессу и по крови, и по призванию! Германии нужна сила.
– Но какое отношение к этому имею я, Ваше Высочество? – упрямо спросила Анжелина. – Я всего лишь жена Вашего брата. И ни слова не понимаю по-немецки.
С последними словами принцесса хитро улыбнулась, глядя наследнику прямо в глаза. Август понял, что кто-то стоит за его спиной и, возможно, слышит их речь. Возможно, даже что-то понимает по-английски…
– На это и рассчитываю, – тихо ответил наследник, сделав лёгкий кивок головой.
Анжелина утвердительно качнула ресницами: принц и принцесса поняли друг друга без лишних слов.
– Пытайтесь говорить с мужем на немецком языке почаще и… держите ухо востро, – тихо добавил мужчина, наклонившись в руке невестки.
Женщина присела в глубоком почтительном реверансе.
Наследник развернулся на каблуках и поспешно зашагал в противоположную сторону парка, делая вид, что очень спешит и не смотрит по сторонам. На самом же деле Август заметил, что в кустах, неподалёку от того места, где он так неосторожно громко разговаривал с принцессой, маячит мундир полковника королевской гвардии. Полковника Штантенберга. Случайность? Может быть, но с офицером, служившим ещё при прежнем короле, принц был далеко не в самых тёплых отношениях.
За окнами губернаторского дома собирались сумерки.
Граф Генуэзский по привычке смотрел в окно, наблюдая за изменениями в игре света и тени на небе. Констанция де Нанон после ужина отбыла на процедуры, которые с превеликим удовольствием устраивал ей местный медик, славящийся искусством врачевания лёгких.
Мысли одна за другой заполонили голову наместника. Тёплые воспоминания о днях, проведённых рядом с леди Мелани, боль от осознания утраты, неподдельный интерес к нему наследницы трона Тюдоров и явное расположение короля – всё это смешалось в единый калейдоскоп. Как выбраться из хитросплетений мыслей и событий жизни, лорд Бредфорд уже не знал…
Лица двух девушек – таких разных, но таких притягательных попеременно всплывали в его памяти, поминутно сменяя друг друга.
Дверь скрипнула – граф понял, что это вернулась Констанция, потому что никто более не входил настолько тихо.
– Задумался? – раздался за спиной мужчины приятный бархатистый тембр герцогини.
«О, после минеральных вод твой голос особенно очарователен», – мысленно улыбнулся Генуэзский, но в ответ лишь кивнул, не произнеся ни слова.
Девушка подошла и встала рядом, возле левого окна.
– Кто же из двух прелестниц занимает твоё воображение больше?
– Я не знаю, они ещё сами не решили, кто останется полноправной хозяйкой моей памяти, – отозвался граф.
– Ричи… – осторожно произнесла Констанция, и наместник понял, что она желает сказать ему что-то интимное. – Я, конечно, мало о чём успела поговорить с тётушками на Лох-Ломонде в пятнадцатом году, они мало что мне рассказали о браке, но одно я уяснила наверняка…
Д’Альбре повернула голову к кузену, его тонкий красивый профиль чётко вырисовывался на фоне розоватых стен, освещённых косыми лучами заходящего солнца. И герцогиня договорила фразу:
– Мужчина не может долго оставаться без женских ласк.
Генуэзский опустил ресницы.
– Я так поняла, что с Мелани вы близки не были. Потом ты уехал сюда, занятый мыслями о предстоящем браке. Значит, снова было не до женщин. Тебе нужно расслабиться, Ричард. Иначе ты не решишь эту дилемму. Не найдёшь выход. Позови к себе какую-нибудь горничную поопытнее, не думаю, что здесь хоть одна тебе откажет.
Граф тряхнул волосами:
– Не хочу. Ничего не хочу, Конти.
Девушка покачала головой:
– Ты говоришь, как Чарльз… Он тоже весь в делах. И мне иногда кажется, за те три года, что я живу в Виндзоре, он ни разу не позволил себе даже мимолётной связи с женщиной… При этом половина фрейлин готова на него повеситься, а как облизываются служанки, я вообще молчу.
Граф повернул своё красивое лицо к кузине, в лучах заката его глаза сверкнули лазурью:
– Ему совсем не до того, и я понимаю герцога. Мне сейчас тоже меньше всего хочется думать о плотских утехах. На кону будущее английского королевства, чувства наследницы и моя жизнь. Леди Мелани могла отвлечь меня от грустных дум, увлекая за собой в омут страсти, но она оказалась к этому не готова.
На несколько секунд замолчав, граф снова перевёл взор за окно.
– Мне надоели мимолётные романы, Конти. Ты прекрасно знаешь, что я не вспомню даже половины лиц тех, с кем когда-то был близок.
Герцогиня кивнула.
– А теперь мне пора заняться большой политикой и не отвлекаться на себя.
– Тебе, конечно, виднее, способна ли твоя голова думать сейчас, – низким голосом ответила д’Альбре. – Спокойной ночи, Ричард.
– Спокойной ночи, Констанция-Жозефина-Виктория… – медленно ответил ей граф.
Девушка развернулась и ушла прочь из кабинета.
Наместник обернулся и вздохнул: «А с тобой мы этот этап уже давно прошли… И я понимаю, что это невозможно: ты слишком дорога для меня, любимая кузина, чтобы я посмел разрушить наши идеальные отношения».
Едва Сара вернулась в свою комнату через потайной ход, сразу поняла, что будет допрос.
– Кто тебе эту дверцу показал?
Брови Анжелины были сдвинуты, выражение лица непроницаемым. Камеристка сложила губки бантиком и опустила взор.
– Наследник?!
– Нет, полковник… – пробормотала мулатка.
– И куда ты изволила ходить? – подступая к служанке, прошипела принцесса Бранденбургская. – Я для чего тебя просила выяснить, нет ли здесь тайных ходов? Чтобы их закрыть! А не чтобы ими пользоваться!
– Но ведь ход не в вашу с супругом спальню, миледи, – развела руками Сара. – А в мою…
– Какая разница?! – воскликнула красавица, но осеклась. – Впрочем, ты права: если кто-то и явится ко мне непрошеным гостем, у тебя всегда будет два пути, чтобы ускользнуть и позвать на помощь…
Принцесса прищурилась, тон её снизился. Мулатка поёжилась:
– Вы на самом деле допускаете подобные мысли?..
– Кто их, этих немцев, знает… – тихо ответила Анжелина и отошла в сторону. Двигаясь по комнате, она стала касаться всего, что попадалась на пути, рукой. – Слишком Август мягко стелет. Не верю я ему… Сара!
Резко обернулась, горящие глаза буквально впились в лицо камеристки.
– Да, миледи?
– А куда ведёт потайной ход?
Мулатка опустила взор. Анжелина приблизилась.
– Да говори же! – потрясаю служанку за плечи, прошептала красавица.
– В покои короля…
Жена Фридриха опешила и отступила на шаг.
– Ох, ты… И зачем тебя туда вызывали?..
Принцесса снова прищурилась, заметив, что камеристка стушевалась настолько, что даже на её шоколадных щеках выступил румянец.
– Сара, ты что… с королём?.. – догадалась молодая женщина.
Мулатка подняла взор:
– Сначала мне было приказано просто ответить на вопросы. А потом… Так получилось…
Анжелина звонко рассмеялась, словно и не боялась вовсе быть услышанной. Опустившись на край кровати и держась за лиф своего вычурного модного платья, принцесса Бранденбургская едва выговорила:
– А ты плутовка! Ведь ещё неделю назад говорила, что ничего не понимаешь по-немецки, ни с кем во дворце не знакома, король уже стар, и вообще ты не знаешь, на какой козе к нему подъезжать?
Сара только улыбнулась вместо ответа.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Сб, 05.09.2020, 12:36 | Сообщение # 3 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День второй, 2 июля
Сразу после развода караула Раймонд получил записку от Марии Рид: «Сестра с мужем желают пригласить вас с командиром в свой загородный дом на покер».
Шервуд ненадолго задумался, после чего спрятал листок в сапог и зашагал прочь. Отыскать барона Лота не составило труда.
– Милорд, Ваша сестра сообщила мне о приглашении на покер. Когда нужно быть готовыми?
– Если Вы не против, то в полдень я бы предпочёл уже выехать. Супруга передвигается только в карете, дорога займёт больше трёх часов.
– Хорошо, я сейчас же вызову командира из Эшера, – кивнул Раймонд и раскланялся с бароном.
Ровно в полдень трое всадников покинули Виндзор и уже через час нагнали карету с рыжеволосой баронессой. Сопровождая её эскортом, мужчины двинулись к загородному особняку Лотов.
Констанция вошла в кабинет и покачала головой. Истощённое лицо Генуэзского было бледнее обычного. Серые круги под глазами выдавали ночь, проведённую без сна. Мужчина, как и накануне, сидел в синем кресле, запрокинув голову на спинку, и бесцельно глядя в потолок, выложенный замысловатыми фресками.
– Готова биться об заклад, что ты не спал сегодня. Что тебя тревожит?
– Джинджеффер э Лот… – произнёс граф, не поворачивая головы. – Красный Джон. Он не выходит у меня из головы.
– И отчего Дважды герцог занимает твои мысли? – присаживаясь на своё место, спросила девушка, всем телом обернувшись в сторону кузена.
Генуэзский криво усмехнулся. По лицу его пробежали серые тени. Мужчина покачал головой:
– Мне невозможно тягаться с ним.
Склонив голову, Констанция внимательно всматривалась в черты наместника. Граф прикрыл длинные тёмные ресницы и пояснил:
– Он прочно засел в её сердце…
Д’Альбре прикрыла веки, понимая, что лорд Бредфорд тщетно пытается отыскать в себе хоть какое-то сходство с Джинджеффером э Лотом, и укоризненно произнесла:
– Ричард…
– Я 22 года Ричард, и другим уже не стану, – граф слегка наклонился вперёд, вцепившись ладонями в подлокотники кресла, и повернул к француженке лицо. – Вот обдумываю, что ей сказать? Что предложить взамен?
– Ты не можешь просто взять и заменить Красного Джона, – возразила француженка.
Губернатор подскочил с кресла словно ошпаренный и ушёл к окошку.
– Конечно. И пытаться не стоит… – в голосе мужчины Констанция уловила заметную горечь. – Он прекрасный командир, отличный воин, а у меня этим занимаются специально обученные люди. Он обеспечивает её безопасность, не покидая своего леса. А я сам постоянно подвергаюсь нападениям неизвестных недругов. Он прекрасно стреляет из лука, чего я делать не умею. Он – Первая шпага королевства, а для меня фехтование – это баловство. И я уже молчу о том, как выгодно он отличается от меня внешне: этот атлант одним кулаком, наверное, может противника уложить… Где я и где он, Конти… Ничего нет удивительного в том, что принцесса любит своего Красного рыцаря.
Во время речи наместника француженка поднялась и бесшумно подошла к нему, встав слева от графа. Едва Генуэзский замолчал, девушка произнесла ровным голосом, глядя в парк через стекло оконного проёма:
– Ирена полюбила Райта тогда, когда он ещё не был официально признан Первой шпагой королевства, не получил свой орден и не носил два громких титула, а был просто Красным Джоном. Вольным воином леса.
Ричард Кост повернул голову в сторону кузины и произнёс:
– Тем более…
И снова перевёл взор за окно.
В гостиной ненадолго повисло молчание. Д’Альбре понимала, что переубедить кузена ей не удастся, что образ Райта заслоняет пред взором лорда Бредфорда все собственные достоинства, умаляя их до ничтожного. Но француженку удивляло другое: это не было ревностью… Граф Генуэзский, прекрасно зная о чувствах наследницы к Дважды герцогу, почему-то не видел в нём соперника…
– И даже если я стану мужем принцессы, имея на неё все законные права, она всегда будет любить только его, – подтвердил догадку Констанции Ричард. – Я это понимаю. Я с этим примирился. Но поймёт ли он меня?.. Он верноподданный – да, но он – мужчина?.. Мужчина, любящий бескорыстно, искренне и безбрежно. Я не хочу обрести в его лице врага, видит Бог. Но и делить жену с ним я не сумею.
Снова молчание. Де Нанон было сложно разорвать сердце меж двумя лордами, один из которых стал для неё роднее всех родных, с детства угадывая каждый её шаг, а второй превратился в настоящего соратника и названого брата. Ни первого, ни второго её сердце не могло предать. Слишком дорожила она и графом Генуэзским, и Дважды герцогом, чтобы развеять сомнения одного и разрешить дилемму другого.
Это была уже не её игра…
Это была партия принцессы Уэльской.
– Что мне делать, Конти? Что?!
– Быть с ней предельно откровенным, – ответила девушка.
– Я знаю, – кивнул Генуэзский, и светлые волосы вновь красиво качнулись вдоль его плеч. – С ней нельзя иначе. Я другом ей хочу стать, близким другом. Хочу, чтобы она научилась доверять мне. Но как это сделать, не ведаю… Между мною и принцессой стоит ещё и Остин Вендер. Я один, их двое – её верных рыцарей. Я не справлюсь, кузина.
Констанция отвернулась от окна, подошла к секретеру, вынула оттуда бумагу, перо и чернила, поставила их на письменный столик.
Граф обернулся.
– Напиши ей, – отозвалась на его мысленный вопрос француженка. – Объясни наследнице всё как есть, как чувствуешь. Вы должны играть на одном поле. Вы должны понять друг друга. И чем раньше это случится, тем лучше. Я не могу быть уверенной, что у меня получится отыскать человека, которого я давно я ищу… Я не знаю, жив ли он – тот, на кого я возлагаю свои надежды. Тот, от которого зависит будущее Англии.
– А если нет? – затаив дыхание прошептал Генуэзский. – Если твои фигуры спутаются, и окажется, что всё не имело смысла?
Де Нанон обратила взор к кузену и после недолгой паузы тихо произнесла:
– Тогда ты женишься на Ирене и сделаешь всё, чтобы она не отреклась от короны.
В глазах француженки было достаточно решимости, чтобы хотя бы малая её часть передалась наместнику. Генуэзский опустил ресницы.
– Вы желали видеть меня, виконт? – приподнявшись с кресла, чтобы приветствовать гостя, спросил герцог Ландешот.
Джером кивнул, приблизился к столу начальника королевской охраны и склонился вперёд, упёршись руками в столешницу. Чёрные угольки его глаз впились в лицо первого пэра. Кост поёжился.
– Я хочу попросить Вас об одной услуге и надеюсь, что Вы мне не откажете.
– Если это в моих силах… – развёл руками герцог.
– В Ваших, – кивнул Остин Вендер. – Устройте мне встречу с Филиппом Говардом.
На лице Ландешота отразилось недоумение.
– Вы в своём уме?
– Абсолютно, – выпрямившись, ответил молодой страж и тронул эфес шпаги. – Мы давно не виделись, и мне необходимо задать тайному агенту несколько вопросов.
Светлые брови капитан-лейтенанта красноречиво задвигались.
– То есть Вы отдаёте себе отчёт в том, что это практически невозможно?
– Милорд, я знаю, что это в Ваших силах, – спокойно произнёс Джером, продолжая наблюдать за мимикой пэра.
– Зачем Вам понадобился Говард?
– Я не могу ответить на этот вопрос, милорд.
– Виконт, Вы понимаете, что я смогу Вам помочь, лишь зная, на что иду?
Остин Вендер сделал несколько шагов по кабинету начальника охраны, серебряные шпоры стража звонко отстучали ритм мыслей своего хозяина. Так резко обернувшись, что алый плащ взметнулся в воздухе, словно крылья птицы, фаворит наследницы спокойным и уверенным тоном проговорил:
– Вас удовлетворит такой ответ: только Филипп Говард может пролить свет на одну неприятную историю, в которую замешаны два близких мне человека.
Серые глаза Ландешота продолжали внимательно всматриваться в красивое лицо виконта Родберри, ни единый мускул которого не дрогнул при произнесении этих слов. Мысли в голове первого пэра заработали с удвоенной скоростью. «Единственный? Говард работал с Карлайл, но это уже в прошлом. Кардинал? Но наследница сама уже всё поняла относительно Франции… Остаётся только давняя история с адмиралом и… Остин Вендер – он же… – герцог прищурился, вспомнив родословную новоиспечённого виконта, и новая мысль осенила его: – Потомок Брэндонов по женской линии!»
– Ваша кузина, леди Клинтон – это первый человек, а кто второй?
Джером усмехнулся прозорливости начальника охраны. Ландешот вышел из-за стола, всё ещё не отрывая взгляда от лица фаворита.
– Неудивительно, что Вы так быстро догадались, о каком деле я веду речь, – ответил Остин Вендер.
«Испанец! – осенило герцога. Он резко отвернулся и подошёл к окошку, чтобы не выдать своего гнева и бешеной птицей заколотившегося сердца. – Шесть лет испанец в Англии, почти семь лет назад испанские иезуиты на корабле графа Джингла из флотилии адмирала Линкольна привезли порох, едва не подорвав Ротсея! И тело одного из них так и не было найдено. Так вот почему он не назвал своего истинного имени на суде. Бог мой, всё совпадает: его манеры, прозвище «Преподобный», дружба с принцессой! Испанец! Чёрт подери, кто же ты на самом деле?! Надо сделать запрос в Шотландию…»
Капитан-лейтенант обернулся, пронзив визитёра взглядом. Остин Вендер остался невозмутим.
– Так Вы поможете мне, милорд?
– Помогу, – кивнул Ландешот.
Сара проскользнула в дверь, сделала книксен и озадаченно доложила:
– К Вам наследник, миледи.
– Принц Август? – удивлённо приподняла брови Анжелина. – Что ему нужно?
– Видеть Вас хочет.
– А сказать, что меня нет? – развела руками красавица.
– Как я ему это скажу, если он видел, что Вы возвращались с охоты и входили к себе? – буркнула в ответ мулатка.
– Но... – растерянно зашагала по комнате принцесса, – моего мужа сейчас нет, как я могу принять постороннего мужчину?
– Он Ваш деверь, – напомнила камеристка. – И наследный принц этой страны.
Анжелина встала посреди комнаты, как вкопанная, понимая, что назад отступать невозможно, но если Август снова в отсутствие мужа проникнет в её покои, то и в дальнейшем сможет посещать невестку беспрепятственно.
– Хорошо, зови, я сейчас выйду. Только не вздумай уйти из кабинета ни на секунду!
– Слушаюсь.
Сара юркнула в дверь, отделяющую супружескую спальню принца и принцессы Бранденбургских от гостиной и кабинета, в котором Фридрих обычно вёл какие-либо переговоры.
Подойдя к зеркалу, красавица взглянула на своё мертвенно-бледное лицо и постаралась растереть щёки, чтобы лёгкий румянец намекнул принцу на её смущение. Ничего не вышло. Щёки были бледны, как и прежде, а холодные черты снова придавали красавице сходство с мраморным изваянием.
Анжелина поправила заколки в волосах и вышла из спальни.
Принц Август, едва мулатка распахнула перед ним дверь в покои младшего брата и его прекрасной супруги, порывисто вошёл внутрь. Он вообще многое в своей жизни делал порывисто, что подчёркивало решительную и расчётливую натуру будущего правителя. От былой меланхолии, в которой наследник провёл минувший год, не осталось и следа.
Войдя в столь знакомый с детства кабинет, Август обвёл его глазами, словно улавливая присутствие здесь чего-то нового, чего не было раньше – того неясного оттенка женственности, какой привносит в холостяцкую обитель появление молодой и полной жизненных сил красавицы. В воздухе витал едва уловимый аромат тонких духов с нотками жасмина, на столе красовалось блюдо с персиками и восточными сластями.
Через мгновение в проёме дверей появилась стройная фигура невестки короля.
– Чего изволит Ваше Высочество? – холодно по-английски спросила принцесса.
– Анжелина, я имел смелость писать английскому королю по личному делу, но не могу доверить депешу моим гонцам. Более того, никто не планирует ехать в Англию по политическим вопросам, а если канцелярия узнает о моём отправлении, то посчитает нужным его переписать и запротоколировать, чего я бы не хотел делать.
– И чем я могу Вам помочь?
– Полагаю, Вы переписываетесь с английским двором. Поэтому прошу Вас к своему конверту приложить и мою записку, – кладя на стол голубой листок бумаги без печати, проникновенно произнёс принц. – В ней нет ни слова о политике, и она не сможет никого скомпрометировать. Чтобы Вы были уверены в безобидности моей просьбы, письмо не запечатано, и за Вами я признаю полное право его прочесть.
– Я не читаю чужих писем, принц, – ответила красавица, – и мне достаточно Вашего слова.
– Миледи, мне льстит такое доверие, – поклонился невестке наследник престола, подошёл к ней и поцеловал наконец-то руку в знак приветствия и благодарности одновременно. – И всё же Вы очень смелая женщина.
– Разве могут быть какие-то причины с Вашей стороны желать погубить меня, тем более найти карателя в лице моего дядюшки?
– Я знаю, что одно неосторожное слово, оброненное в Вашей стране, может послужить причиной заточения в Тауэр и казни, – мягко улыбнулся Август, а лицо его при этом удивительным образом преобразилось, став живым и располагающим к себе. – Поэтому я был предельно осторожен, чтобы не задеть Вашу честь.
– Меня больше интересует моя честь при Вашем дворе, принц, – заметила Анжелина. – Ведь я теперь ваша принцесса, и к Англии не имею никакого отношения.
– Вы абсолютно верно рассуждаете, – ответил мужчина, приблизился к столику и, положив средний палец на письмо, протащил его к противоположной стороне столешницы. – А у нас здесь всё читают, вынюхивают, отслеживают… Я хотел сказать, всё записывают и фиксируют. Любую бумажку. Чихнуть нельзя без ведома канцелярии.
– Зачем Вы мне это рассказываете, Ваше Высочество? – недовольно повела бровями молодая женщина.
– Так… – развёл руками наследник. – К слову пришлось. Я буду Вам признателен, если Ваш посыльный передаст мою записку королю Ричарду.
– Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы записка перебралась через Па-де-Кале.
– Буду безмерно благодарен Вам, миледи, – снова подойдя к невестке и целуя её руку, прошептал наследник.
– Вы такой странный, Август, – нашла в себе силы произнести вслух то, что накопилось в голове, молодая женщина. – И внушаете мне противоречивые чувства. Вы постоянно чего-то хотите от меня, но не говорите толком, чего именно. Иногда мне кажется, что Вы меня ненавидите, а иногда я думаю, что нужна Вам для каких-то интриг.
– Я отнюдь не интриган, – печально посмотрев в глаза красавице, ответил мужчина. – Этого я не умею. Но я дипломат, и могу урегулировать любой политический вопрос. А вот плести за спиной сети – не моя прерогатива. Для этого при прусском дворе хватает шпионов и недоброжелателей. Но я Вас уверяю, дорогая сестра: Вам бояться нечего. Пока я жив, с Вами ничего дурного не случится.
– Благодарю, – с едва заметной усмешкой ответила Анжелина. – Хоть и не понимаю этих странностей.
– Ничего странного в моём поведении как раз нет, – возразил принц. – Я живу по законам земным, человеческим. Я защищаю свою семью и Вас в том числе. А если говорить в масштабах нашей объединённой страны, то здесь королевский род неприкосновенен. И Вы, как принцесса Бранденбургская, неприкосновенны.
Красавица усмехнулась:
– Англичан этим не напугать. Тем более Тюдоров.
– Да… – кивнул немецкий наследник, прошёлся по комнате и, словно вспомнив что-то, воскликнул, раскинув руки: – И всё же странная у вас страна! Казнят королев, как простых смертных. Я бы не хотел родиться женщиной и носить корону в Англии.
– Это отнюдь не традиция. Казнят лишь виновных в государственной измене, – заметила Анжелина, понимая, на что намекает деверь. – Кроме того, мой дед , думаю, имел на это полное право. Вместе с королевами были казнены и другие заговорщики.
– Да, я согласен, – снова приблизился к невестке принц и улыбнулся краешком губ. – Необязательно быть королевой, чтобы потерять голову.
– Я бы сказала иначе, – холодно отпарировала красавица. – Необязательно терять голову, чтобы оказаться свергнутой с трона. И вовсе не обязательно терять голову, чтобы быть рядом с королевой.
– Ах, вот как, – понимающе протянул Август. – Я согласен с Вами, принцесса. Интересно, а что думает по этому поводу наследница английского престола?
– Я понятия не имею, что думает моя кузина, – злобно прошипела Анжелина, – ни по этому поводу в частности, ни что она думает вообще.
– Снова согласен, – странным полушёпотом произнёс принц. – Интересная у нас с Вами беседа получается. Философская.
– Я бы предпочла, чтобы Вы, принц, меня оставили в покое и впредь не занимали философскими беседами.
Сказала жёстко как отрезала и прикрыла пушистые ресницы. «Очаровательна, чертовка!» – мысленно похвалил невестку наследник.
– Хорошо, я оставлю Вас, – ответил Август, едва заметно кивнув. – Оставлю, не теряя головы и не пугая короной.
С этими словами немец развернулся на каблуках и, быстро чеканя шаг, вышел из покоев супругов Бранденбургских. Анжелина приподняла брови и долго смотрела гостю вслед, не в силах понять, зачем её деверь приходил в ней – ведь не из-за письма же в самом деле?!
Она подошла к столику, на котором остался голубой листок, и взяла его в руки. Сквозь тонкую бумагу просвечивали буквально две строки. Жена Фридриха обернулась на Сару – та пожала плечами.
– Спрячь, – передала ей записку красавица. – Потом с моим письмом запечатаешь и отдашь послу от крёстного.
Едва ворота большого особняка закрылись, мужчины спешились и вошли в дом следом за хозяином и хозяйкой. Сделав книксен, леди Лот оставила ненадолго мужа и гостей одних. Барон жестом пригласил стражей войти в гостиную. Разливая бордовое вино по бокалам, Юджин Олдерс произнёс:
– Как вам известно, господа, мадемуазель де Нанон покинула Виндзор в тот же день, что и граф Генуэзский. Только граф вернулся в Италию, а мадемуазель осталась ещё на острове – решать некоторые вопросы. Покидая Англию несколько дней назад, она отправила мне голубя с запиской, чтобы я пригласил вас сюда, – отставив бутылку, хозяин особняка поднял взгляд на своих гостей. Опустившись в кресло, он продолжил: – Дело принимает нешуточный оборот, сэры.
– Я заметил, что тучи сгущаются, – нахмурив высокий лоб, ответил Райт.
– Вы понимаете, почему я пригласил вас двоих? Здесь ещё Остина Вендера недостаёт, но если бы вы все трое уехали со мной, это навело бы недоброжелателей на правильные мысли.
– Пэрство? – догадался Джон.
Рей нахмурился.
– Именно так, – кивнул Юджин. – В скором впереди вам всем придётся воспользоваться правом заседать в парламенте.
Лот перевёл взор на лицо Шервуда.
– Сэр Раймонд, я знаю, что в ближайшее время Вы примете от тётушки подарок.
– Честно говоря, я не планировал пользоваться этим титулом.
– Мой Вам совет – не артачьтесь. В этом году, да и в следующем тоже, нам как никогда будут нужны голоса в палате лордов. И важен каждый. Герцог, – обратился к Райту барон, – я понимаю, что сэр Тоод ещё совсем мальчишка, но он должен воспользоваться пэрством своей супруги.
Джон кивнул.
– На кону вопрос о престолонаследии и… браке принцессы Уэльской, – пояснил ситуацию Олдерс. – Однажды Вам, милорд, уже приходилось быть в парламенте, собранному по такому же поводу, и я понимаю, что никаких тёплых воспоминаний о том дне быть не может.
Райт отвёл взор, чтобы не выдать своих чувств кузену.
– Впрочем, теперь у Вас хотя бы будет право голоса. Мужа придётся выбирать из иностранцев.
– А Генуэзский? – поднял взгляд на барона Райт.
Юджин понимающе кивнул:
– Об этом ещё нет решения, но все о нём говорят... Таинственная личность наш заморский наместник и, судя по всему, король желает видеть супругом дочери именно его.
– Наша задача будет поддержать мнение короля? – догадался Рей.
Олдерс кивнул, беря бокал со стола.
– Увы, иные варианты Англии не так выгодны… Но это ещё не всё.
В гостиной воцарилась тишина. Джон поднял взор на родственника. Раймонд смотрел на хозяина особняка исподлобья. Юджин обвёл гостей взглядом и тихо произнёс, остановившись на лице Дважды герцога:
– Вы знаете, почему убили Ваших родителей, милорд?
В глазах мужчины дрогнула радужка, жёлтые лучики пробежали от зрачка к краям и исчезли.
– Убили? – не веря своим ушам, переспросил Райт.
Барон кивнул.
– Вы и сами удивились, что матушка Ваша, моя кузина, так быстро ушла в мир иной. Она была ещё молода. Им с супругом подсыпали порошок, который вызывает учащение сердцебиения при малейшем волнении или радости. В итоге случается приступ.
Райт почувствовал, что холод пробежал по телу, сердце затрепетало в груди, а в виски ударила кровь.
– Они слишком много знали, как Вы понимаете. Я, к сожалению, не могу рассказать Вам, какая именно тайна стала причиной пожизненного молчания супругов Джинджефферов, но основания утверждать, что герцог и герцогиня были убиты, у меня имеются.
– Шкатулка матери, – догадался Райт. – Де Нанон что-то обнаружила в ней и попросила разрешения забрать.
– Именно так, – кивнул Юджин. – За этими письмами наши недруги охотятся много лет… – голос Лота стал жёстче. Во взгляде появилась сталь. – Не знаю, какими окольными путями они вышли на Ваших родителей, вернее, на Вашу матушку. Герцогиня не переписывалась с леди Брендборд, не поддерживала открыто связи со двором и даже со мной, но каким-то образом им удалось узнать, что она причастна к истории… Но письма они не нашли и после решили потихоньку убрать обоих супругов от греха подальше.
– Кто «они»? – уточнил Райт.
– У нас с Вами один враг, кузен, – помедлив, ответил Лот. – Тот человек, который очень желает видеть на английском троне не принцессу Уэльскую, а совсем другую девушку. И потому пляшет под дудку венценосной особы, страстно ненавидящей всех Валуа и всех их потомков, почему-то делая исключение для Маркизы Прилондонских краёв.
Райт прищурился, пытаясь понять, о ком же, стоящем над Роквеллом, изволит говорить его родственник, но Шервуд опередил друга:
– Мария Медичи, французская королева.
Лот перевёл взор на стража:
– А Вы наблюдательны, сэр Раймонд, и не зря сопровождали наследницу на континенте.
Рей склонил голову в знак согласия.
Дважды герцог ничего не сказал в ответ. То, что его семья из-за королевского происхождения, так или иначе, оказывалась втянута в перипетии дворцовых интриг Тюдоров, он понял уже давно. Но чтобы за всеми хитросплетениями заговоров стояла королева Франции, Райт и предположить не мог.
– Она приказала убить маркиза Линкольна, сына старшей дочери герцога Алансонского – последнего мужчины в роду Валуа, – проговорил Юджин, глядя Джону в глаза. – Она приказала отравить двух королев из этой династии на Лох-Ломонде и расстроить брак наваррской принцессы с нашим герцогом.
– А следующими её мишенями будут Ирена Луиза, принцесса Эвелина с полнокровными братьями и граф Генуэзский? – едва слышно прошептал Райт.
– Младшие братья принцессы Эвелины уже мертвы, – глухо отозвался барон. – Врач уверял, что потница , но эпидемии в том графстве, где они проводят лето, не было. Удивительным образом совпали смерти мальчиков с приездом свиты молодой королевы в Шотландию, не так ли? Принцы умерли почти сразу после свадьбы Чарльза Шотландского. Старуха нашла способ дотянуться и до них…
Оба рыцаря опешили от новости.
– Слишком уж странные симптомы, – гробовым голосом продолжал речь барон, глядя на жидкость в бокале. – Жена принца Артура – единственный ребёнок Анжелики де Валуа, оставшийся в живых. Но она в Ирландии и туда Медичи пока не добраться.
– А Ирена – единственная дочь Марии-Луизы…
Юджин прикрыл глаза, давая кузену понять, что соглашается с ним.
– То ли ещё будет, дорогой герцог… Констанция де Нанон туманно намекнула, что тянет за ниточку одну старую историю, о которой мне пока велено молчать, И, если госпоже маркизе всё же удастся распутать этот клубок, то в королевстве произойдёт нечто такое, что перевернёт Англию с ног на голову, а Марию Медичи заставит лопнуть от злости.
– А если нет? – спросил Райт.
Олдерс поднял на него взор:
– Тогда нам придётся очень стараться, чтобы ничего дурного не случилось с молодожёнами, ибо они оба наполовину Валуа…
Август Прусский смотрел в окно, задумчиво теребя недавно отросшую бородку. Скрип открывающейся двери едва донёсся до его слуха. Но он не обернулся, узнав по шагам своего младшего брата.
– Зачем ты был у моей жены? – подозрительно глядя в затылок наследника, спросил Фридрих.
– Уже доложили? – усмехнулся принц. – Хорошие у папаши шпионы.
– Он ещё ничего не знает.
Развернувшись к брату, Август и со спокойным выражением лица посмотрел ему прямо в глаза и спросил:
– Ты что – ревнуешь?
– Я слишком хорошо знаю тебя и её, чтобы ревновать.
– И, конечно, уверен в своей неотразимости, – съехидничал наследник. Лёгкая тень улыбки скользнула по его губам.
– Да, и знаю, что Энжелин меня любит! – не замечая иронии, ответил младший сын короля и опустился в кресло: – С твоего позволения.
– Сиди, конечно, – ответил Август и снова отвернулся, направив взгляд в парк.
– Так зачем она тебе была нужна? Зная твой пытливый ум, догадываюсь, что не на шахматы ты её приглашал.
– Кстати, мысль, спасибо, – ответил принц. – Мне иногда, действительно, не с кем играть.
– Ты ушёл, а она осталась расстроенной, – подавшись вперёд и, повысив голос, выдал свою претензию младший брат старшему. – Она говорит, что боится тебя, что ты запугал её жизнью при дворе.
Август резко отвернулся от окна:
– Не может быть!
Фридрих соскочил с кресла:
– Она так мне сказала!
– Ты плохо понимаешь по-английски, – успокоившись, ответил наследник. Подойдя к брату, он взял его под локоть и призвал вместе прохаживаться по кабинету. – Напротив, я сказал твоей жене, что ей нечего бояться при нашем дворе. Здесь нравы иные, не такие, как в Англии, где не смотрят на сан, пол и происхождение.
– Возможно, ты прав и… я её не так понял, – развёл руками Фридрих. – Может, мне нанять учителя?
– Какого? – остановившись и повернув корпус тела к брату, спросил Август.
– Обычного. Чтобы научил её языку.
– О нет, мой друг, – покачал головой наследник. – Твоей жене не нужен сторонний учитель. И ей ещё рано понимать по-немецки всё, что говорят окружающие её придворные. Достаточно того, чтобы вы понимали друг друга. Лучше займись её досугом. Она – жемчужина нашего двора, так создай ей соответствующую оправу. Бриллианты, платья, балы – всё, что любят женщины.
– И ты снова прав! – подняв указательный палец, ответил Фридрих и хитро усмехнулся в светлые усы. – Не зря отец называет тебя умнейшим среди всех своих подданных!
– Но мне пока особенно нечем гордиться, – отступил от брата Август и, подойдя к графину, стал наливать вино себе и Фридриху. – Пока я в полном одиночестве расставляю шахматы, ты успел обзавестись женой, да не просто какой-то штучкой, а первой красавицей Европы!
– Что правда, то правда. Я безумно счастлив, что поехал тогда во Францию и встретил принцессу Уэльскую, – снова опускаясь в кресло и закидывая ногу на ногу, ответил младший принц. – Отец недоумевал от моей выходки, но когда убедился, что я познакомился лично с самой наследницей английской короны, сразу затих!
Наследник немецкого трона при этих словах младшего брата замер с графином в руке. Фридрих не заметил, как по лицу родственника пробежала бледная тень. Но уже в следующую секунду Август взял себя в руки, отставил графин, и с двумя бокалами подошёл к креслу со счастливым молодожёном:
– Это именно она помогла тебе познакомиться с тогда ещё маркизой Линкольн? – присаживаясь в соседнее кресло, слева от брата, поинтересовался наследник.
– Да, – принимая бокал, ответил Фридрих. – Я тайно пробрался к Эльзе Уэльской в надежде на то, что моя красавица находится в её свите. Я же не мог знать, что Энжелин – её кузина! Принцесса крови по их законам!
– Конечно. Этого никто не знал, – согласился Август, пригубив вино.
– Я расписал наследнице свои чувства и лучшие намерения, она обещала посодействовать. И сдержала своё слово, как подобает особе её сана.
Наследник усмехнулся:
– Особ её сана в Европе больше нет. Женщин, я имею в виду.
– Согласен, – отставляя бокал на полочку камина, справа от себя, произнёс Фридрих. – Отец, конечно, пытался настоять на том, чтобы я соблазнил саму Эльзу Уэльскую, коли сумел заручиться её дружбой и был вхож в её покои.
– Как это некрасиво, – бросил Август скривившись.
– Я сказал то же самое! Кроме того, Эльза знала, как страстно я люблю её сестру, и не смогла бы терпеть ни брака по расчёту, ни внебрачных связей. Английской короне это не нужно. А маркизу, родную племянницу короля и принцессу крови, мне уже готовы были отдать. Их король не был против нашего союза. Очень удачно сложилось так, что моя любовь оказалась в согласии с делами нашего государства.
– И наш отец разрешил тебе жениться на ней, – констатировал наследник.
– Эльзу бы мне всё равно не отдали, – махнул рукой Фридрих. – Будь я трижды неотразим, она сама мне сказала, что не планирует связывать себя никакими узами брака, во всяком случае, в ближайшее время. Как бабушка.
– Так и сказала? – внимательно вслушиваясь в слова брата, уточнил Август.
– Может быть, не так дословно, но примерно так. Смысл её политики мне ясен – никого не допустить до английского престола.
– «Необязательно терять голову, чтобы быть рядом с королевой», – сам себе под нос тихо пробормотал Август по-английски.
– Что ты сказал, брат? – не расслышав, уточнил Фридрих.
– Так, ничего… Повторяю слова, сказанные сегодня твоей женой, и начинаю понимать их смысл.
Принц Бранденбургский только пожал плечами – ему было глубоко плевать на все политические перипетии между Англией и Пруссией.
Слова Марии Рид, что Шервуд уехал вместе с Райтом и вряд ли вернётся сегодня во дворец, несмотря на то что дежурит его смена, не сильно успокоили леди Мелани.
С тех пор как она покинула замок де Нанон, Рей перестал оставаться с ней надолго наедине, перестал быть предупредительным и нежным. Сурово и хмуро он встречался с девицей взглядом, сухо отвечал на вопросы и, при необходимости передавал поручения от своей назойливой тётушки, которая спала и видела, что скоро будет нянчить малышей. От самого же рыцаря не было и намёка на желание сблизиться с юной графиней.
Прошло две недели, которые она провела в Виндзоре. Сколько ещё жених будет её игнорировать, Мелани не знала. Менее всего хотелось давать повод для сплетен.
Баронесса Огл была готова передать Рею титул хоть завтра, но поджидала торжественного случая, усиленно склоняя девушку то к подписанию брачного договора, то к церемонии обручения при свидетелях. Сама же леди Кендбер всё больше подумывала о том, что надо уезжать из фрейлинской половины и становиться полноценной дамой.
Безумно хотелось человеческого тепла и ласки. После настойчивых ухаживаний Генуэзского ей недоставало тёплых прикосновений и поцелуев. А ночами юная графиня понимала, что всё больше и больше желает стать женщиной в объятиях своего жениха. Того, кто имел на неё полное право.
Но Рей был холоден и непреклонен.
Мимолётные рассказы Мари Рид о ночах, проведённых вместе с Мейсоном Кешем, краснеющие щёки сестры при виде мужа и красноречивые взгляды, которыми обменивались Тед с Джулией, как никогда кололи девушку в самое сердце. Ломая голову над тем, как соблазнить собственного жениха-пуританина, Мелани отправилась в покои баронессы Огл.
– О, моя дорогая! Входите, входите, душенька! – приветливо заворковала женщина, прикасаясь к спине юной графини. – Чаю с лимоном? Или, быть может, вина? Табак не нюхаете? Нет? Вот и правильно, это не для юных девиц.
Произнося слова, баронесса успевала едва ли не в руки Мелани совать то чашку, то бокал, то табакерку…
– Тётушка, я хотела Вас просить завтра составить мне компанию. Я хочу поехать к нотариусу и купить давно присмотренный дом.
– Дом? – одобрительно кивая, округлила глаза баронесса. – Это очень похвальное решение. Будем, наконец, вить своё гнёздышко, чтобы было где выводить птенчиков?
И женщина засмеялась так, словно на руках Мелани уже был ребёнок.
Графиня повела головой, вздохнула и переспросила, снова направив взор в глаза тётушки Рея:
– Так Вы поедете со мной, миледи?
– Непременно, дорогая!
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 06.09.2020, 19:54 | Сообщение # 4 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День третий, 3 июля
Едва д’Альбре вошла в гостиную, граф обернулся. Он снова стоял у окна и смотрел в парк – герцогине показалось, что мужчина провёл так всю ночь. Складка на его лбу, появляющаяся от дурных дум, разгладилась, едва он увидел кузину.
– Я рад, что ты уже поднялась, Конти.
– Снова не спал? – подобрав подол и медленно подходя к наместнику, поинтересовалась де Нанон, не сводя взгляда внимательных серых глаз с его бледного лица.
– В этот раз ненадолго получилось уснуть, – попытался улыбнуться граф. Девушка остановилась в шаге от брата. – Твой рецепт помог, дорогая кузина. Мне стало легче, едва я излил слова на бумагу.
И, словно фокусник, Генуэзский вынул из рукава свёрнутое в трубочку письмо, обвязанное голубой лентой.
– Это для неё? – повела бровями Констанция.
– Да, – кивнул Ричард. – Отдай ей лично в руки, прошу тебя. Это неофициальное письмо. Я не смог писать официально.
– Хорошо, – кивнула одними ресницами герцогиня, принимая свёрток. – Ответ королю тоже готов?
– Да, он на письменном столе, осталось запаковать. Прочтёшь?
– Если ты позволишь, то, пожалуй.
Ричард Кост сделал шаг к документам, разложенным на резной столешнице из красного дерева, откинул ненужное и передал бумаги кузине. Де Нанон взяла листы, внимательно прочла каждый пункт, неустанно двигаясь при этом по комнате. Граф следил за ней взглядом, чувствуя сильнейшее внутреннее напряжение. Дочитав, девушка подняла на кузена взор и кивнула:
– Вы просто гениальны, наместник.
Генуэзский с облегчением выдохнул:
– Твоя похвала дорогого стоит.
Констанция решительно шагнула к Ричарду и подала ему документы:
– При любом раскладе принцесса обретёт в твоём лице хорошего советника и надёжного партнёра. Что бы ни случилось. Запечатывай.
Гремя кастрюлями, Дебора не сразу услышала, как вошёл её наречённый.
– Здравствуй, любовь моя.
– Здравствуй, ангел мой, – отозвалась девушка, обернувшись. – Что с твоим лицом?
Эрик стоял в проёме дверей, по привычке обняв косяки руками, словно повиснув на них. На его физиономии было самое решительное выражение.
– А что с ним не так?
– Что ты задумал? – прищурилась хозяйка «Шоколада», ответив вопросом на вопрос.
– Я договорился с пастором. Через три дня ты станешь моей женой.
– Что?! – округлила глаза Дебора. – Ты в своём уме?
– Более чем, – ответил мужчина. Отпустив, наконец, дверные косяки, он подошёл к возлюбленной, крепко её обнял и прошептал, глядя в лицо: – И только попробуй сказать, что у тебя званый обед или торжественный ужин, свадьбы или похороны! Никаких отговорок я не принимаю!
Глубокий поцелуй стал подтверждением самых серьёзных намерений Вайта.
Открыв глаза, Юджин Олдерс протянул руку и погладил изгибы жены, спящей на боку. Пальцам передалось её тепло. Придвинувшись ближе, мужчина нежно поцеловал любимую в плечико. Леди Лот пошевелилась и открыла глаза.
– С добрым утром, дорогая, – улыбнулся барон.
– С добрым утром, милый…
Протянув к мужу руки, баронесса обвила тонкими пальчиками его шею. Юджин Олдерс крепко прижал жену к себе:
– Так хорошо дома… Когда знаешь, что никто не заглядывает в окна, не подслушивает у каминов, не поджидает на каждом углу…
– Мы не можем жить здесь, – прошептала Шарлотта, не открывая глаз и не размыкая объятий. – Пока не можем…
– Чарли… Это «пока» может продлиться ещё не один год. Такова жизнь, и мы не в силах изменять выбранному курсу и данной клятве.
Баронесса отстранилась, чтобы посмотреть в глаза мужу:
– Я знаю… Но и не собираюсь этого менять.
Юджин прикоснулся ко лбу Шарлотты своим лбом и тихо спросил:
– Сегодня надо вернуться, долгое отсутствие Шервуда будет слишком заметным. Вы поедете назад?
– Вчера немного кружилась голова. Если это повторится, я останусь ненадолго здесь.
Сердце лорда Лот защемило. Погладив супругу по медно-рыжим кудрям, он прошептал:
– Берегите себя и будьте осторожны, Чарли…
Особняк в Лондоне вполне устроил юную графиню и её будущую родственницу.
Баронесса Огл с восхищением осматривала лепнину под потолком, рассуждая, что такие палаты идеально подходят столь утончённой натуре, каковой является графиня Кендбер, но сетуя на пуританское воспитание Рея, которое не позволит ему мириться с подобной роскошью.
– Я выделю Шервуду самую обшарпанную комнату для раздумий над жизнью, – оглядывая великолепную гостиную с камином и роялем, произнесла Мелани. – Пусть сидит там, если ему так хочется посыпать голову пеплом…
Нотариус вынул папку и разложил документы по широкому столу.
– Оформляем сделку? – поднял он взгляд на баронессу как на старшую по возрасту женщину.
– Дорогая? – повернулась к Мелани леди Огл.
– Да, конечно. Я покупаю этот дом, – слишком отрешённо, чтобы можно было поверить в искренность её желаний, ответила юная графиня.
Мужчины уже собрались в дорогу. Шарлотта Олдерс спустилась к ним в домашнем платье. Барон всё понял.
– Простите меня, господа, что заставила ждать, но я не смогу вернуться сегодня в Виндзор, – подойдя к супругу, женщина нежно коснулась его щеки, заглянула в глаза и добавила: – Не сердитесь на меня, милорд. Я присоединюсь к Вам позже.
Лот перехватил тонкое запястье жены. Под ложечкой опять противно засосало.
– Мне не нравится мысль оставлять Вас здесь одну. Мне не нравится, что Вы будете возвращаться без сопровождения.
– Я сообщу Вам голубиной почтой, когда нужно будет меня встретить, хорошо? – улыбнулась Шарлотта.
– Хорошо, – отозвался барон и поцеловал жену в красивый ровный лоб.
Мужчины покинули большой особняк с молчаливыми, если не сказать немыми слугами, и сели верхом. Барон тоскливо оглядел стены дома, ставшего для его семьи крепостью. Райт, заметив настроение родственника, обратился к Олдерсу:
– Милорд, что Вас беспокоит?
– Дурное предчувствие, кузен. Не могу от него отделаться…
– Может быть, отправить небольшой отряд моих рыцарей к леди Лот? Они будут охранять её покой и сопроводят ко двору.
Юджин отрицательно качнул головой и щёлкнул поводом лошади.
– Нет, спасибо, герцог. Сюда пробраться невозможно: высокие глухие стены и спущенные с цепи собаки не пропустят никого. А встречать супругу я поеду сам.
– К Вам герцог Ландешот, – с дрожью в голосе доложил Рассел.
Роквелл поднял голову. Озадаченный взгляд дал понять поверенному, что герцог недоволен сообщением: принимать Чарльза Коста, да ещё и под конец рабочего дня не сулило ничего хорошего. Но визитёр не стал дожидаться приглашения в кабинет, попросту распахнув дверь. Первый пэр прошагал по каменному полу, громко отстукивая каблуками и звеня шпорами. Секретарь попятился и исчез в холле. Роквелл поднялся.
– Что привело Вас ко мне, Ваша Светлость, да ещё в такой час?
– Неотложное и важное дело, – холодно проговорил начальник охраны и остановился напротив советника. – Я желаю пригласить на встречу Филиппа Говарда.
– Кого? – неподдельно удивился Роквелл. – Говарда?!
– Именно так, – спокойно подтвердил свою просьбу капитан-лейтенант. – И я отдаю себе отсчёт в том, что двойной агент в данный момент может быть занят весьма важным политическим делом. Я не тороплю Вас, не требую предоставить мне виконта сию же секунду. Я просто прошу устроить мне с ним встречу.
Роквелл повёл головой, внимательно всматриваясь в глаза Ландешота, вышел из-за стола, заложил руки за спину, сделал несколько шагов в одну сторону, потом в другую, остановился и обратил взор на визитёра.
– Зачем Вам понадобился сын Фицалана, милорд?
– Я не могу ответить на Ваш вопрос.
– А Вы понимаете, Ваша Светлость, что я не могу устроить эту встречу, если не буду уверен в его безопасности? – рявкнул советник, приблизившись к столу.
– Значит, Вы бы предпочли, чтобы я задавал вопросы напрямую графу? – повёл бровями Ландешот.
– Вы всю жизнь будете припоминать мне Фицалана?
– Смею напомнить, герцог, что то дело оказалось первым, которое мне было поручено свернуть, а причастных к нему – прикрыть.
Роквелл опустился на свой стул:
– Присядьте, прошу Вас, милорд, я старый человек и не могу так долго стоять на ногах .
– Благодарю, но я предпочту не задерживать Вас, – упрямо ответил первый пэр, прекрасно понимая, что тем самым вводит советника в неловкое положение: как ни крути, по рождению пожилой мужчина не имел права сидеть в присутствии представителя королевского дома.
– Хорошо, – кивнул Роквелл, против воли соглашаясь на сделку. – Я дам Вам знать, когда станет возможным встретиться с сыном Фицалана.
Вечерело. Лакеи укладывали вещи де Нанон в экипаж. Генуэзский с грустью смотрел на их проворные действия, понимая, что он снова останется в своём итальянском дворце один. Герцог Берингтон, скрывающийся от гнева маркизы Линкольн в Генуе уже второй год, откланялся, захватив с собой все подписанные и разобранные бумаги – сегодня Ричард Кост не смог игнорировать дела государственной важности и пожертвовал несколькими часами драгоценного времени, буквально с кровью отрывая их от общения с кузиной. Общения, которым он хотел насытиться сполна, словно надышаться воздухом перед смертью.
Констанция собиралась во Францию.
Под ложечкой засосало. До боли не хотелось оставаться одному, не хотелось отпускать её от себя. Но силу слова «надо» граф знал с детства.
Дверь скрипнула. Лорд Бредфорд буквально кожей почувствовал, что вошла именно она.
Обернулся.
– Я готова, – произнесла д’Альбре.
– Граф Джингл будет сопровождать тебя до корабля, – отозвался Кост. – Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
– Нет, – качнула головой Констанция и подошла ближе к кузену. – Это будет тяжело для нас обоих.
– Мы снова расстаёмся надолго?
– Я не могу знать ответа на этот вопрос, Ричард…
Граф шагнул к герцогине и заключил её в объятия, прижав к сердцу.
– Очень хочу увидеть тебя как можно скорее и в полном здравии…
– Несбыточная мечта, Ричи… – не открывая глаз, промолвила девушка, в то время как её руки обвили стройную фигуру графа.
Рей Шервуд делал полуночный обход караульных. На душе скребли кошки, но рыцарь упорно отгонял от себя дурные мысли. Его шпоры методично звенели в такт шагам, словно пытались воспроизвести неизвестную никому мелодию. Оставив позади внутренние покои наследницы, страж решил пройтись по фрейлинской половине, начиная от фиолетовой гостиной.
Он замедлил шаг, пытаясь дышать полной грудью, словно хотел запомнить все те запахи, которыми была полна девичья часть замка. Жасмин и розы. Да, розы – ещё совсем свежие – вот они стоят на столе, в двух вазах: белые и чёрные… Странный выбор. Жасмин – это, вероятно, всё же духи фрейлин.
Позади раздались нерешительные шажки. Рей остановился. Шаги стихли.
В полумраке гостиной его фигуру освещал только косой свет месяца из окна. Мужчина понимал, что, даже если он обернётся, тот, кто не хочет быть замеченным, останется в тени. Сделал ещё несколько шагов. Тот, кто шёл следом, продвинулся ровно на столько же. Чуткое ухо лесного детектива уловило едва слышный шорох платья. «Дама, – догадался Шервуд. – Вероятно, какая-то заблудшая вертихвостка спешит на свидание к любовнику, а я ей дорогу преграждаю…»
Остановившись, рыцарь довольно громко произнёс:
– Сударыня, я не стану смотреть на Вас, идите своей дорогой, не опасаясь за свою честь.
Шажки раздались быстрее и приблизились к нему.
– Напрасно, – зазвучал дрожащий женский шёпот.
Раймонд в изумлении обернулся – перед ним стояла Мелани.
– Ты что тут делаешь? – строго спросил жених невесту.
– Тебя искала, ребята сказали, что ты ушёл из караулки на обход.
– Мэл, уже давно не то время, когда фрейлинам позволительно покидать свои покои. Это просто неприлично!
Вместо ответа девушка прильнула всем телом к жениху и, вцепившись в него руками, попыталась дотянуться до губ мужчины. Рей отпрянул, с силой отняв ладони невесты от своего камзола.
– Почему ты бежишь от меня? – в голос воскликнула девушка. – Почему не хочешь приласкать?!
Шервуд, не говоря ни слова, взял девицу за руку и быстро направился вон из гостиной. Мелани едва поспевала за его широкими шагами. Проходя мимо караульных, страж как ни в чём не бывало приветствовал гвардейцев Ландешота, а на лице его не шевельнулся ни один мускул. Никому из офицеров и в голову не пришло, будто происходит что-то неладное: просто рыцарь Красного ордена провожает свою законную невесту в её комнату.
Оказавшись у покоев Мелани, Рей рывком открыл дверь, впихнул девушку внутрь и захлопнул створку, оставшись стоять в коридоре. Мелани взвыла волчицей, упав грудью на преграду меж нею и женихом.
Каменная стена была неумолима.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Ср, 09.09.2020, 23:48 | Сообщение # 5 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День пятый, 5 июля
Через день после отъезда супруга баронесса Лот почувствовала себя намного лучше. Выпустив с утра почтового голубя, она стала собираться в дорогу, приказав немому кучеру приговорить экипаж. Косноязычная горничная и глухонемая камеристка – вот и всё окружение Шарлоты Олдерс в особняке.
Через полчаса дама была готова к выезду. В дорожном платье без корсета она спустилась на выложенный камнем двор. Конечно, баронесса не могла знать, что её белый голубь был подстрелен из лука, едва покинул пределы ограды… Конечно, она не могла ожидать, что на пути её ждёт молодая нищенка с ребёнком на руках, сидящая в грязи посреди дороги, которая вызовет непростительную жалость кучера, и он остановит экипаж, чтобы помочь женщине отойти в сторону, не попав под колёса…
Едва карета затормозила, раздались выстрелы. Баронесса подскочила на сиденье и выглянула в окошко. Кто-то рванул дверь на себя. Утончённое лицо высокого мужчины, показавшееся ей знакомым, скривилось в нехорошей усмешке. Женщина отпрянула, её спина упёрлась во вторую дверцу. «Пистолет… Где в карете пистолет?» – судорожно пыталась вспомнить жена барона, всматриваясь в до боли знакомые тёмные глаза бандита.
Кто-то распахнул дверцу, и Шарлотта повалилась вниз головой, уже готовая рухнуть на землю. Но этого не случилось: сильные руки подхватили её в тот же миг, как голову покрыла чёрная ткань.
Сначала леди пыталась сопротивляться, но потом поняла, что это бессмысленно. Больно скрутив белые руки за спиной женщины, разбойники снова втолкнули её в карету и умчали в противоположную сторону. С двух сторон тело дамы было зажато мужчинами. Под чёрным крепом становилось душно, и буквально через пару минут баронесса потеряла сознание.
Доступно только для пользователей
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 13.09.2020, 20:54 | Сообщение # 6 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День шестой, 6 июля
Из-за ливневого дождя карета не смогла уехать далеко: дорогу размыло, лошади скользили и отказывались идти.
Разбойники едва сумели добраться до ближайшего кабака, в котором немедленно сняли две комнаты. В одной из них поместили связанную леди Лот, уверяя хозяина, что это их пьяный друг, который безумно устал, поэтому заснул, и ему требуется отдых. Оставив пленницу в деревянном неудобном кресле, сами бандиты разместились в соседней комнате.
Шарлотта Олдерс поняла, что никто не собирается приходить к ней и что-либо объяснять. Оставалось лишь терпеливо ждать решения своей участи.
Дикая гроза за окном и поминутно вспыхивающие молнии дали понять баронессе, что её похитители не сразу сумеют передать заказчику, где она находится. Но, несмотря на все опасения молодой женщины, с первыми лучами солнца в комнате скрипнула дверь, и раздались тяжёлые мужские шаги.
Кто-то вплотную подошёл к леди Лот и довольно бесцеремонно сорвал с её головы креповый мешок.
Женщина непроизвольно издала сдавленный стон, передёрнула правым плечом и, на миг зажмурившись от яркого света, пробивающего в комнату сквозь небольшое окно, тряхнула головой.
Стоящий перед ней Принц опешил: медно-красные крутые локоны рассыпались по плечам баронессы, её светлая кожа с золотыми веснушками отдавала особенной аристократической бледностью, подчёркивая красоту маленьких губ и лёгкую синь на верхних веках.
Леди Лот подняла медно-рыжие ресницы и колко посмотрела на своего мучителя.
Разбойник вздрогнул. Зелёные, цвета молодой листвы, глаза баронессы пронзили его насквозь, и на миг Белисону показалось, что взор женщины непреодолимой силой откинул его к стене – он действительно отступил на шаг.
Шарлотта Олдерс слыла хорошенькой – это известно каждому при дворе. Кроме того, она была молода и прекрасно сложена, сохранив фигуру невинной девушки, поскольку ни одна из её беременностей не продлилась больше четырёх месяцев. Но именно медь в волосах женщины обезоружила бандита – никто не знал, что изворотливый и продажный Принц терял дар речи, когда видел рыжие локоны.
Леди Лот смотрела в глаза своего похитителя, не отрываясь, изредка коварно прищуривая глаза. Молчание затянулось. К Белисону постепенно возвращалось самообладание, и он заботился теперь только о том, чтобы красавица не раскусила его.
Шарлотта всё ещё молчала.
Принц прошёлся по комнате, скрипя сапогами, потом уселся на табурет напротив женщины.
– Я слушаю, – произнесла баронесса холодным, звенящим, как струна, голосом.
– Не понял? – приподнял бровь бандит.
– Я думаю, Вам прекрасно известны все мои вопросы. Я Вас слушаю.
– А я Вам ничего не скажу, – усмехнулся Белисон, понимая, что от зелёных глаз женщины у него мутнеет рассудок, поэтому он предпочёл рассматривать фигуру пленницы, лишь бы только не встречаться с нею взглядом.
Баронессу это очень возмутило. Разбойник заметил, что ворот её чёрной блузки разорван – в момент похищения женщина сопротивлялась – и между тёмной тканью красиво вздымалась высокая, в меру полная белая грудь. Холодный пот выступил на лбу Принца, и он воздал хвалу Богу за то, что длинные, стриженные под горшок, волосы, ниспадающие до бровей, скрыли это от внимательных глаз возмущённой аристократки.
Шарлотта издала странный звук и снова мотнула головой, отчего в воздухе мелькнули её рыжие волосы.
– Послушайте, мистер! – повысила тон женщина, – Вы можете ослабить верёвки? У меня руки онемели!
Доступно только для пользователей
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 27.09.2020, 22:21 | Сообщение # 7 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День седьмой, 7 июля
Шарлотта Олдерс обвела комнату взглядом и ещё раз потёрла затёкшие запястья. Джаг Белисон, только что избавивший женщину от пут, стоял в нескольких шагах от неё.
– Я узнал, что по соседству освободилась хорошая комната, – произнёс разбойник, медленно, словно дикий кот, подступая к женщине.
Баронесса перевела взор за окно. Она нутром чувствовала опасность, исходящую от тюремщика, но понимала, что не может выдать своего страха ни движением, ни словом. «Этот бандит должен знать своё место!» – решила женщина.
– У меня есть к Вам предложение, – приближаясь к даме, бархатистым голосом продолжал говорить Принц. – Я могу переместить Вас в эту комнату. Просторную и тёплую…
Белисон почти вплотную подошёл к леди Лот, и женщина чувствовала, как его горячее дыхание достигает её тонкой шеи, отчего становилось совсем нехорошо в душе. А соблазнитель продолжал ворковать:
– С роскошной кроватью… Где можно отлично выспаться и отдохнуть. Если Вы согласитесь, провести сегодняшнюю ночь со мной.
– Отойдите, – холодно приказала Шарлотта, даже не пошевелившись.
Джаг повёл головой, словно усмехаясь над отказом женщины.
– Вы подумайте, баронесса. С Вас не убудет. А я приласкаю искренне и нежно, как в последний раз.
– А что, отвезти беззащитную женщину туда, куда изначально вы должны были меня доставить, уже не по зубам для двоих бандитов? – леди Лот чуть повернула голову, и вновь Джаг почувствовал, как её взгляд пронзает его насквозь. Мужчина отступил.
– Сегодня утром Ваше письмо ушло к мужу, а моё – к заказчику. Это значит, у нас есть ещё сутки до получения ответа. Разве Вы не хотите провести эти сутки с комфортом?
Баронесса вновь отвернулась, давая понять мужчине, что не желает с ним разговаривать. Внутри Шарлотты Олдерс всё сжалось, но сейчас как никогда она осознавала, что должна быть выше собственного страха, поэтому держалась безупречно.
Принц сделал к пленнице ещё шаг и, аккуратно касаясь её спины одним лишь пальцем, словно убирая соринки, промурлыкал:
– Я предлагаю Вам сухую чистую комнату с мягкой постелью. Или Вы предпочтёте провести третью ночь привязанной к стулу?
– Отойдите, – процедила баронесса, не меняясь в лице.
– Неужели я Вам так противен, – обняв даму и ещё раз обдав её шею горячим дыханием, спросил Принц. – Я не урод, как тот шепелявый, что приносит Вам еду… Да и Вы давно не девочка, после шести-то лет брака. Ваш муж ничего не узнает. Вы не скажете ему, а я буду тактичен и осторожен, чтобы не оставить никаких следов… Вам понравится, Чарли, обещаю.
Шарлотта напрягла каждый мускул своего тела так сильно, что казалось, она вот-вот взорвётся, словно сжатая пружина, которую случайно вынули из опор. Безумно хотелось вонзить в лицо разбойника ногти. Держаться становилось всё сложнее. Ненависть к похитителю горячей волной поднималась в её теле, заставляя дыхание сбиваться. «Спокойно! Иначе он может решить, что я поддаюсь соблазну», – чувствуя, как учащается ритм сердца, подумала баронесса и схватила ртом воздух.
– Ну же, Чарли… – донёсся до слуха жены Олдерса бархатистый мужской шёпот, который казался ей сейчас голосом самого дьявола.
Его ладони скользнули по стройному телу пленницы, призывно приласкав её бёдра и грудь.
– Оставьте меня, – холодно произнесла женщина и в тот же миг почувствовала, как руки бандита отпустили её.
Белисон сделал шаг назад.
– Очень хорошо… Но Вы пожалеете, что отказали мне, баронесса! А я пока найду кого-нибудь посговорчивее.
За спиной леди Лот раздались гулкие шаги и хлопок дверью. Шарлотта повернула голову и с облегчением вздохнула, положив руку на низ живота: «Ничего, малыш, мы с тобой выстоим!»
Громко отстукивая каблуками по лестнице, Джаг влетел в комнату, где валялся Шепелявка, на ходу приказал: «Глаз с неё не спускай!» – и вышел вон, схватив куртку.
Спустя час сгорбленный бандит вспомнил, что надо покормить пленницу, спустился на первый этаж, взял поднос с сыром и вином. Войдя в комнату к баронессе, он застал её всё в той же позе у окна, в которой она рассталась с Принцем. Шепелявка молча поставил поднос и ушёл прочь.
Он уже готов был уснуть, нахлебавшись знатного эля, как в комнате, где была заперта женщина, раздались дикие вопли. Подскочив, бандит вприпрыжку побежал в холл, дрожащими руками стал отпирать замок. Ворвавшись внутрь, он увидел, что пленница полулежит на полу, упираясь на ладони, а её растрёпанные рыжие кудри свисают с плеч, словно языки пламени. Доски рядом с нею были мокры…
Леди Лот подняла голову и хрипло прокричала: «Что Вы стоите? Доктора! Мне плохо!..»
Шепелявка выскочил в коридор, совсем позабыв о том, что надо запереть дверь и опрометью понёсся вниз. Шарлотта, которую на деле просто тошнило от её обременённого положения, быстро вскочила на ноги, вынув из-под юбки рыжую кошку.
«Прости, милая, но тебе придётся поработать за меня!» – прошептала женщина и, положив животное на пол, быстро выскользнула за дверь. Понимая, что спускаться нельзя, она прошмыгнула вверх по лестнице и затаилась под чердачной дверью.
Шепелявка с трактирщиком поднялись на гостевой этаж. Бандит размахивал руками и орал что-то на валлийском наречии, которое леди Лот не понимала. Ворвавшись в комнату, мужчины обнаружили там только рыжую кошку, которая ощетинилась и зашипела.
– Где ваша женщина? – изумился трактирщик.
– Ведьма! – заорал Шепелявка, указывая на несчастное животное, и запулил в него бутылкой с вином. – Она ведьма, ей-Богу ведьма!!!
Оба мужчины вылетели из помещения и понеслись вниз, чтобы набрать нехитрых приспособлений, коими простолюдины спасались от нечистых сил: вилы, кресты, колья…
Баронесса без движения замерла в своём укрытии. Когда с криками о ведьмах, трактирщик и его постоялец снова вбежали в комнату к кошке, Шарлотта, подобрав юбки, спустилась по лестнице и быстрыми шагами направилась на улицу.
Выйдя во двор, она обратила взор на крышу. Как удачно провалилась эта кошка через солому именно над её головой. «Спасибо, Господи, что дал мне возможность сбежать!» – возблагодарила Шарлотта Создателя и поспешно скрылась в ближайшем сарае.
Отыскать коня Шепелявки не составило труда. Пока трактирщик и бандит орали, выплясывая ритуалы над кошкой, чтобы заставить её вновь превратиться в женщину, леди Лот решилась на то, на что не решалась с 14 лет: села верхом. Её юбка не была предназначена для таких поездок, но сбегая от бандитов, женщина менее всего думала о своём благочестии в глазах окружающих. Тронув бока коня каблуками и щёлкнув поводом, она шагом вывела скакуна из конюшни, а потом заставила пойти рысью по мокрой просёлочной дороге.
Беда была в том, что баронесса не знала, в какую сторону ехать. Встретив первого попавшегося человека, она спросила у нег, где путь на Лондон. Рыбак, удивлённо осматривающий странного вида даму в мужском седле с задранной по колено юбкой, так опешил, что потерял дар речи и лишь рукой указал нужное направление.
Леди Лот помчалась быстрой рысью полем. Конь не был подкован и легче шёл по траве и земле, чем по каменистой дороге.
Доступно только для пользователей
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 04.10.2020, 11:33 | Сообщение # 8 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День восьмой, 8 июля
Едва первые лучи утренней зари коснулись окон покоев Ландешота, он открыл глаза. Если бы кто-то в эту минуту спросил, что ему снилось, капитан-лейтенант не смог бы ответить с уверенностью, что именно. Но ощущение тепла и света, льющегося на него словно из рога изобилия, не покидало сознание пэра ещё долго. Вставать не хотелось именно потому, что так спокойно и безмятежно он не спал давно.
Но распорядок дня одинаков для всех служащих в гвардии, и герцог привык подавать воинам пример, а не просто называться лучшим среди равных.
Мужчина ступил босыми ногами в полосу солнечного света и улыбнулся: было приятно, что пол тёплый. Такой же тёплый, как прикосновения женщины во сне.
Но какой женщины – этого начальник охраны тоже не смог бы сказать с уверенностью.
Ополоснув лицо водой из приготовленного заранее таза, заботливого поставленного прислугой в спальне, Чарльз Кост прошёл за ширму и оделся. Он всегда это делал сам, без посторонней помощи. Застёгивая камзол, Ландешот покинул опочивальню и заметил на рабочем столе меж груды бумаг большое блюдо с грушами. Слуга знал, что завтракает его лорд не сразу, а вот от фруктов натощак не отказывается никогда.
Взяв один плод, Ландешот надкусил его и с удовольствием почувствовал сладкий сок, брызнувший в рот. «И откуда уже груши привезли? – задумался мужчина, надевая свободной рукой перевязь со шпагой. – Впрочем, неважно…»
Выйдя из своих покоев, начальник охраны отправился на утренний обход.
Его верный гвардеец, разводивший шестичасовой караул у гостевого корпуса, доложил, что всё спокойно, и шепнул более тихо: на заре приехала Констанция де Нанон. Сердце герцога подпрыгнуло и участило бег.
Он поблагодарил офицера и ушёл по своим делам. Но покончить с ними как можно быстрее, чтобы оказаться рядом с француженкой, хотелось настолько сильно, что, выполняя ежедневную задачу, начальник охраны даже не заметил одного маленького нюанса: в замке нет и половины смены рыцарей Красного ордена…
Дожидаясь более приличного времени для встречи с дамой, первый пэр отправился в свой кабинет и подошёл к окошку. По внутреннему двору Виндзора уже начали прогуливаться вельможи, слуги торопливо семенили по дорожкам, просители тянулись к канцелярии. А перед взором мужчины предстала совсем иная картина…
…Ласковые лучи озарили спальню в английском замке де Нанон. Он открыл глаза и буквально почувствовал, что она рядом. Повернув голову так аккуратно, чтобы не издать лишнего звука, на миг мужчина увидел очертания женственных изгибов герцогини в нескольких дюймах от себя, но видение почти сразу исчезло, растворившись, словно дымка.
Ландешот зажмурился и снова открыл глаза. Конечно, видение. Не было её здесь, и быть не могло – чушь…
Поднявшись, он наскоро оделся, ополоснул лицо водой и поспешно вышел в холл, перейдя на половину хозяйки. Констанция де Нанон сидела в будуаре. Волосы её снова были не убраны, а просто распущены по плечам, лёгкое домашнее платье без корсажа с длинными расклёшенными рукавами мягко обрамляло тонкую фигурку. По опущенной голове девушки герцог понял, что она читает. Заслышав его шаги, д’Альбре подняла взгляд и убрала книгу в сторону.
– Доброе утро, Чарльз!
Ясные серые глаза герцогини смотрели на него с нескрываемой нежностью. Здесь, в отдалённом замке, где не было посторонних лиц и шпионов Роквелла, она окончательно дала волю своим чувствам, даже не пытаясь быть холодной с тем, по ком страдало сердце.
– Доброе утро, Констанция, – наклоняясь к руке де Нанон, ответил Кост, не отводя взора от её лица. – Вы всегда так рано встаёте?
– Да, я ранняя птичка, – улыбнулась девушка.
Мужчина присел рядом на диванчик.
– Интересное что-то читали?
– Скорее познавательное. Описание географических открытий сэра Фрэнсиса Дрейка.
Ландешот многозначительно приподнял брови. Конечно, эта великолепная дама не могла позволить себе лёгкую литературу романтического стиля.
Немного поговорили о море и других странах. Оказалось, что она повидала значительно больше, чем он мог предположить. Уважение к молодой герцогине росло с каждым новым разговором, который им удавалось провести наедине. Но её очарование, подчёркнутое мягкой домашней обстановкой и наконец-то полным отсутствием интриг меж ними, делало своё дело. Пэр понимал, что тянет его к этой маленькой француженке неумолимо…
Лицо де Нанон изменилось, ресницы опустились, чуть дрогнув. Девушка встала с диванчика и отошла к окну. «Кажется, поняла, что в моей душе сейчас творится…» – догадался Ландешот, поднявшись следом.
– Наверное, пора распорядиться о завтраке… – не оборачиваясь, произнесла Констанция привычно прохладным тоном. – Одними разговорами сыт не будешь.
Чарльз сделал несколько шагов, чувствуя, как учащается ритм сердца. «Волнуюсь, как мальчишка, что за напасть, словно в первый раз…» – сам себе усмехнулся герцог.
– Мне бесконечно жаль, что сегодня будет нужно возвращаться и сказка закончится, – проговорил он и сделал ещё шаг к девушке, словно прощупывая тонкий весенний лёд под ногами.
– Увы, жизнь такова, что в ней нет места постоянным карнавалам и балам… – отозвалась д’Альбре.
Приблизившись ещё на шаг, герцог оказался уже в нескольких дюймах от француженки. Ноздри приятно защекотало от древесного аромата её духов. Голос мужчины непроизвольно снизился до полушёпота:
– Это сандал?..
– Да, мой любимый запах.
– Вы и сама, словно запах. Вроде бы рядом, есть, настоящая, а на деле и нет Вас…
Ландешот не мог видеть, что в этот миг девушка прикрыла ресницы, но нутром почувствовал это так же, как уловил сильную волну нежности, исходящую от неё.
– Иногда я жалею, что не разглядел этого раньше, – признался мужчина и, слегка коснувшись правой рукой её талии, не утянутой корсетом, склонился к манящему изгибу девичьей шеи, чтобы покрыть нежную кожу поцелуями.
Но де Нанон отклонила голову и произнесла совсем без гнева, но так, что внутри герцога всё похолодело:
– Не надо, Чарльз. Поздно. Мне нельзя. Я не хочу, чтобы Вы заразились этой пакостью. Отойдите.
Оцепенение длилось лишь мгновение. Едва придя в себя, Ландешот все же наклонился к плечу француженки, тронув губами краешек платья, прижал девушку к себе на миг обеими руками, но сразу отпустил её.
Констанция обернулась. В её глазах задрожали звёзды.
– Простите, не удержался, – не отрываясь от созерцания озадаченного лица хозяйки замка, прошептал мужчина, ничуть не жалея о том, что сделал в порыве.
– Вы мне слишком дороги. Не рискуйте так бессмысленно, Чарльз.
Ландешот на миг прикрыл глаза и отступил. «Нехорошо, конечно, склонять к близости даму, зная, что она тебя любит, но не любя её ничуть… Впрочем, это притяжение мне нравится. Очень нравится…» – вереницей пробежали в голове герцога мысли.
– Давно у Вас этот недуг? – спросил он, чтобы не молчать.
– С рождения, – ответила девушка и прошлась по будуару. – Моя матушка, увы, была больна, когда носила меня во чреве…
– Значит, ей это не помешало родить?
Констанция обернулась:
– Она была не настолько больна в тот момент, как я сейчас. Мне слишком мало осталось, герцог. И слишком многое нужно успеть. Простите, что не могу подарить Вам настоящую сказку.
– Я того и недостоин вовсе, – покачал головой Ландешот. – Это Вы простите меня за глупые фантазии.
– Тогда пойдёмте завтракать, Чарльз?
– Пойдёмте, Констанция.
Ландешот тряхнул головой. В тот день де Нанон рассказала, что болезнь отступила от неё во время пребывания в замке Райта. «Тепло, тебе нужно тепло… Во всех смыслах этого слова…» – повторял, словно заклинание, мужчина, с нетерпением дожидаясь, когда часы пробьют десять утра и можно будет наконец появиться в покоях француженки.
Зачем?
Он не мог дать себе ответа. Просто, чтобы увидеть… Просто…
Рональд и Эдвард вошли в приёмную принцессы. По лицам мужчин она сразу поняла, что новостей о баронессе не было. Тяжёлый вздох сорвался с уст девушки.
– Да что же это такое?..
– Половина отряда под началом Джерома уехала вчера. Они должны были взять ещё подкрепление из Эшера, – проговорил Эдвард. – Все наши лучшие сыщики присоединились к поиску: Рой, Дилан, Рен. Они каждый дюйм в Лондоне знают. Там ещё Тоберты, Девид и Майер присоединятся.
– Мало знать закоулки, надо понимать, куда её могли увезти.
– Ливень смыл все следы – это минус, – молвил Рональд. – Но они не могли уйти далеко, и это плюс.
Поднявшись, Ирена прошлась по комнате в глубокой задумчивости. Мужчины молча наблюдали за её перемещениями.
– Если бы я что-то могла сделать… Если бы я чем-то могла помочь…
– Боюсь, в борьбе с нашим противником мы бессильны, – тихо произнёс Ли. – Нечистое это дело, а, если мои подозрения верны, то игра по-крупному ещё только начинается.
Остановившись, Ирена, повернула лицо к стражам:
– От меня что требуется, ребята?
Рыцари переглянулись, Эдвард кивнул, и Рональд вынес вердикт:
– Похоже, что поскорее решить вопрос о замужестве. Эти игры вокруг тебя имеют одну цель – разжечь гражданскую войну в стране. И неизвестно, что потребует похититель от барона в обмен на неприкосновенность его жена. Ведь барон, сама знаешь, с кем в союзе. И, кстати, от Райта, который ей тоже родня.
Ирена опустила ресницы и тяжело вздохнула.
– Да, Вы правы, решать нужно как можно скорее.
Жозефина сделала книксен и доложила о приходе начальника королевской охраны. Де Нанон кивнула, разрешая его впустить, и опустилась в кресло. Порывистыми шагами Чарльз Кост вошёл в её будуар и припал к руке, не говоря ни слова. Едва серые глаза мужчины направили взор на лицо герцогини, она мягко произнесла:
– Что привело Вас ко мне в столь ранний час, милорд?
Но Ландешот услышал в тоне совсем иное: «Как я рада видеть Вас, Чарльз…»
За долю секунды пред глазами француженки пронеслись картинки из прошлого: первая встреча в Виндзоре, первое официальное представление на балу, первое рандеву наедине в её карете. Но особенно отчётливо всплыло утро в английском замке, когда мужчина так же вошёл в её будуар, а взгляд его обычно холодных, спокойных глаз не просто насторожил, а не на шутку испугал её…
…Быстро поднявшись, она отвернулась и удалилась к окну, стараясь не выдавать своего волнения:
– Наверное, пора распорядиться о завтраке… Одними разговорами сыт не будешь.
За спиной послышались шаги – он приблизился. «Господи, если это то, о чём я думаю…» – пронеслось в голове девушки, но до конца мысль так и не оформилась, оборвавшись.
– Мне бесконечно жаль, что сегодня будет нужно возвращаться и сказка закончится.
Голос лорда звучал необыкновенно мягко и вливался в душу, словно мёд. Констанции показалось, что ещё секунда – и она растает. Звуки за спиной выдали, что мужчина сделал несколько шагов к ней. Теперь она уже буквально кожей чувствовала его приближение… Надо было что-то ответить.
– Увы, жизнь такова, что в ней нет места постоянным карнавалам и балам…
Герцог сделал ещё шаг и остановился.
– Это сандал?..
– Да, мой любимый запах, – отозвалась девушка, затаив дыхание от такого невероятно малого расстояния меж ними.
– Вы и сама, словно запах, – с нежностью ответил мужчина. – Вроде бы рядом, есть, настоящая, а на деле и нет Вас…
По телу француженки горячим потоком разлилась странное ощущение, схожее с сильной болью, словно внутренности герцогини облили кипятком. Она закрыла глаза.
– Иногда я жалею, что не разглядел этого раньше, – произнёс любимый голос.
Девушка почувствовала, что правая рука лорда коснулась её талии, а лицо мужчины стало недвусмысленно склоняться к её левому плечу. Нежная девичья кожа уловила тёплое неровное дыхание. Ещё секунда – он коснётся губами её шеи!..
«Стоп! Опасно, стоп!» – закричал внутренний голос, и д’Альбре пришлось подчиниться, несмотря на то что хотелось раствориться в ласках любимого человека, позволив ему абсолютно всё, что бы ни взбрело мужчине в этот день в голову…
Резко отклонившись, чтобы избежать попадания своего дыхания на губы пэра, Констанция произнесла, как сумела, твёрдо:
– Не надо, Чарльз. Поздно. Мне нельзя. Я не хочу, чтобы Вы заразились этой пакостью. Отойдите.
«Я всё понимаю, герцог, и я рада была бы быть Вашей, но уже нельзя…» – мысленно добавила девушка и почувствовала нежное касание мужских губ к своему плечу через ткань платья в тот короткий миг, когда руки лорда прижали её крепко-крепко. Через секунду всё закончилось.
Словно неведомая сила развернула герцогиню. В глазах Ландешота не было сожаления, но та пелена, которая скрыла сегодня его обычно трезвый взгляд, вновь заставила содрогнуться юное тело француженки. Голос мужчины прозвучал ровно:
– Простите, не удержался.
– Вы мне слишком дороги, – прямо ответила герцогиня, понимая, что играть с огнём нельзя. – Не рискуйте так бессмысленно, Чарльз.
От безысходности хотелось выть, словно волчице на луну. Оба понимали чего хотят, обоих безумно тянуло друг к другу в этот миг. Но поддаваться слабости было недопустимо.
«Год назад, ещё год назад, я отдалась бы в Вашу власть без оглядки… Но сейчас уже нельзя, милый герцог, просто нельзя…» – твердила себе де Нанон в то время, когда губы её предлагали любимому человеку спуститься к завтраку.
Он снова в её покоях, куда стал приходить слишком часто после весны и надолго оставаться с нею наедине. Он снова рядом – с этим дрожащим взглядом и странными нотками в голосе. Кажется, они давно расставили все точки над «i»… Но почему она уверена сейчас, что его визит не связан с делами?
– Я просто хотел Вас увидеть, маркиза, – прошептал едва слышно Ландешот и опустился на одно колено. – Не прогоняйте Вашего пленника…
– Могу ли я как-то скрасить Ваш плен? – приподняла брови Констанция, ошарашенная таким поведением мужчины.
– Просто подарите мне время.
Лорд так и не отпустил её руки.
– Времени у меня мало… – промолвила француженка. – Увы…
– Как бы я хотел, чёрт возьми, чтобы Вы были здоровы сейчас, – горячо прошептал англичанин. – Но Вы не примете моё предложение, даже если я сделаю его официально?
Де Нанон отрицательно покачала головой:
– Уже нет, Чарльз… При всём моём желании уже нет…
Первый пэр опустил голову на колени дамы, утопив лицо в складках её пышного платья. Свободной рукой девушка провела по золотистым волосам герцога и с нежностью произнесла:
Доступно только для пользователей
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Сб, 10.10.2020, 14:00 | Сообщение # 9 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| День десятый, 10 июля
Мария Рид стояла на балконе, облокотившись на перила. Шелест накрахмаленных юбок за спиной, сопровождающийся приглушёнными шагами, дал понять, что к ней подходит леди Мелани Кендбер. Встав рядом с подругой, Старшая Младшая Сестра Райта положила ладони на перила, её тонкие пальчики заиграли на невидимых клавишах.
Лицо Марии, обращённое к солнцу, сияло улыбкой и веснушками.
– Кажется, во фрейлинской стало легче дышать без Анны Фишер, – задумчиво проговорила Мелани.
– Да, есть такое, – кивнула невеста Мейсона, не отрывая взгляда от высокого голубого неба.
– Ты какая-то странная, – искоса взглянув на мисс Рид, тихо спросила камер-фрейлина. – Что с тобой?
Мария обратила взор на юную графиню и прошептала:
– Кажется, у нас с Мейсоном будет малыш…
Реснички её чуть дрогнули. Брови Мелани поползли на лоб.
– Ууууу… Уверена?
– Ещё нет, но очень похоже, и это волшебно! – улыбнулась невеста Кеша.
– Принцесса знает?
– Я не успела сказать, она пока занята, велела не беспокоить. Как освободится, непременно сообщу. Только сначала новость должна дойти до будущего отца.
Леди Кендбер отвела взор от подруги и задумчиво произнесла:
– Ты больше не будешь фрейлиной, значит…
– Выходит, скоро я стану леди Кеш. Сначала нам нужно обвенчаться, а потом мне придётся испросить у наследницы комнаты для нас в Виндзоре… Я не хочу покидать службу.
– Уже хорошо, – вздохнула Мелани. – Мне бы тебя очень не хватало…
Листок дрогнул в руках. Строчки заплясали перед глазами. Дыхание готово было остановиться.
Руку Генуэзского Ирена помнила слишком хорошо, чтобы спутать его почерк с каким-то иным. Да и содержание письма не позволяло долго гадать, кто его автор.
«Миледи! Я решился писать Вам, поскольку меж нами осталось много недомолвок, а тем временем Ваш отец готовит наш брачный договор.
Я знаю, что не мил Вам. Знаю, что в Вашем сердце царит другой мужчина. Вам так же известно, с кем я провёл два месяца в замке де Нанон. Но всё это должно остаться в прошлом.
Мне известно, что Вы настаиваете на фиктивном заключении брака по причине нашего кровного родства, но в этом пункте я не могу с Вами согласиться. Не потому, что мою гордость задевают Ваши чувства, и не потому, что моё самолюбие жаждет обладания королевой до конца. Нет.
Но я так воспитан родителями и глубоко убеждён в их правоте: любой брак сможет стать союзом только тогда, когда супруги смотрят в одном направлении и идут в ногу, когда искренне тянутся друг к другу. Только так они создадут настоящий альянс.
Я понимаю всю ответственность возлагаемой на меня Его Величеством задачи, я понимаю, зачем нужен Англии, и посему настаиваю на полноценном брачном союзе меж нами.
Вы очаровательны, и Вас нельзя не любить. Полагаю, Вы не могли не заметить моего искреннего интереса к Вашей персоне в день нашей первой встречи. Но обстоятельства сложились так, что мы с Вами не смогли узнать друг друга лучше – мне пришлось исчезнуть. Я надеюсь, что Вы позволите восполнить этот пробел в течение ближайшего года.
Со своей стороны, я обещаю, что буду любить Вас так, как положено любить жену и королеву. Обещаю быть Вам верным мужем и покорным подданным. Я клянусь, что навсегда останусь за Вашей спиной, тем самым не разжигая противоречивые настроения в королевстве. Я клянусь, что никогда не попрекну Вас чувствами и не дам повода усомниться в моей честности по отношению к Вам.
С искренней преданностью Вам и Вашему трону, граф Г.»
Наследница захватила большой глоток воздуха ртом. Сердце взорвалось. «Он не понимает! Не понимает… Как же так?» – мысленно поразилась Ирена и стала нервно расхаживать по кабинету.
В приёмной стукнула дверь, раздались шаги Джерома. Через секунду он оказался рядом. Бросив лишь мимолётный взгляд на лицо подруги, страж понял, что случилось что-то неприятное.
– Ирен?
– На, прочти, – не здороваясь, девушка протянула названому брату письмо Генуэзского и отвернулась.
Остин Вендер принял листок, пробежал по нему глазами. Кровь отлила от его щёк. Подняв взор на принцессу, которая уже стояла у окна, за спинкой своего большого кресла, рыцарь прищурился:
– Что думаешь отвечать?
– Что я могу ему сказать? – глухо отозвалась Дочь Англии, глядя в парк через тонкий тюль на окне. – Ты же видишь: он желает быть мужем. Он против фикции.
Остин Вендер положил письмо на стол, обошёл мебель и приблизился к названой сестре.
– Послушай, Ирен… Это не самый плохой вариант, на самом деле… – попытался успокоить наследницу фаворит, помня просьбу её отца.
Но она отрицательно закачала головой, голос сорвался:
– Он – Валуа. Валуа! Как ты не понимаешь?!
«Я тоже частично Валуа, и что?» – так и подмывал воскликнуть внутренний голос, но молодой человек сдержался. Рыцарь затронул плечо наследницы, она тяжело вздохнула. Виконт Родберри взял со стола письмо Генуэзского, смял его и вышел в приёмную. Там он поднёс бумагу к ближайшей свечке, подпалил и кинул в камин догорать.
Вернувшись, Джером подступил к Ирене:
– Письмо сжёг. Ответь мне, родная, что тебя больше пугает: проклятье или близость с графом?
Наследница развернулась. Глаза её метали молнии, голос прозвучал слишком резко для привычного тона общения с названым братом:
– Против Генуэзского как мужчины я ничего не имею! Он не вызывает во мне отвращения, он мил и обходителен, но он – ВАЛУА! Причём ровно настолько, насколько и я.
Принцесса обошла друга, покинув узкое пространство за столом, и стала измерять кабинет шагами. Виконт Родберри развернул корпус, наблюдая за нервными движениями наследницы.
– То есть, не будь он Валуа, ты согласилась бы стать его женой без фикции?
– Куда мне деваться-то? – развела руками Ирена. – Всё равно рано или поздно замуж идти. Даже мои рыцари уже давно это поняли и прямым текстом просят поскорее выбрать супруга, чтобы избежать войны в королевстве. Парламент всё равно будет стоять на своём. Искать жениха в Европе сейчас слишком опасно, нам достаточно брака Анж, а Франция не уймётся, пока я не достанусь кому-нибудь!
Ирена злобно сверкнула глазами в сторону юга.
– Мои чувства к Джону готовы вот-вот выплеснуться, и уже не всегда получается сдерживать себя… А подставить под удар любимого я не могу. Это слишком опасная игра: холостой герцог рядом с незамужней наследницей. И, кажется… – девушка остановилась, обратив лицо к брату, – кажется, граф понимает, чем чревато его согласие принять титул Корнуоллского и стать женихом принцессы Уэльской.
– Его уже пытались убить не один раз, – напомнил Остин Вендер.
– Вот именно. Он смотрел в глаза смерти и знает, каково это… – Ирена прошла до стула, на котором обычно сидели посетители, и опустилась на него, соединив ладошки у лица. – Зачем он добровольно приносит себя в жертву? Эта слишком опасно для него.
– Из всех пэров он всё-таки по рождению ближе всего к Генри VIII, – заметил Джером. – Первенство Ричарда Коста, лорда Бредфорда и его право на твою руку никто из герцогов не сможет оспорить. Даже Райт, несмотря на законнорожденность предков. Тем более что мать наместника – французская принцесса, чем не могут похвастаться другие пэры.
– Я это понимаю не хуже тебя… – простонала наследница, откинувшись на спинку и бессильно опустив руки на колени. – Ему не конкурент ни Ландешот, ни Джинджеффер э Лот в этом отношении… И парламент ничего не посмеет сказать против… А ещё он наполовину француз, и Людовик с кардиналом этого изменить не смогут никогда. Но недруги и советник…
Ирена подняла лучистый взор на друга и брата. Джером подошёл к ней, присел на корточки, звякнув шпагой и шпорами об пол, взял руки наследницы в свои ладони.
– Родная, давай не будем рисовать проблемы там, где они ещё не возникли. Если ты боишься за безопасность графа, то этим займёмся и мы, и Ландешот. Он будет жить. К тому же пока он губернатор Генуи, в Виндзоре ему появляться придётся нечасто.
– Понимаю, – грустно улыбнулась девушка. – Задача лорда Бредфорда проста: сделать меня беременной после свадьбы и сразу вернуться на континент, чтобы не мелькать перед глазами придворных… Пока жив отец, в Англии ему бывать не обязательно. Только откуда он знает про Джона?..
Ирена отвела взор, снова повернув голову в сторону окна. Джером не отпустил её ладоней.
– Неважно, откуда. Важно, чтобы три пэра не перессорились…
– Я не хочу рожать от графа, – упрямо повторила принцесса и снова посмотрела в лицо брата. – Понимаешь – не хочу!
– Послушай, – поглаживая девушку по руке, вкрадчиво произнёс Остин Вендер, – если дело только в этом, то, быть может, ты попробуешь поговорить с ним… Он взрослый мужчина и должен понять…
– Даже если поймёт, то что? – повысила тон наследница. – Ты же читал письмо – он не произнесёт слов клятвы впустую! Если мы встанем с ним у одного алтаря, то будем настоящими мужем и женой. И ни я, ни он не пойдём против обещаний, мы оба это знаем! Я его поняла, как самоё себя, когда в глаза ему смотрела! Долг для нас выше всего земного.
– Я уже говорил тебе, что можно исполнять супружеский долг так, чтобы не было потомства, – напомнил Остин Вендер. – Не думаю, что такой мужчина, как граф, не искушён в подобных вопросах.
Ирена покачала головой:
– Ты путаешь, брат… В нашем случае супружеский долг переплетается ещё и с королевским. Или брак, или фикция. Третьего не дано. Мы женимся не ради утех.
Виконт Родберри прикрыл ресницы, его губы зашевелились, но слова так и остались беззвучными. Мужчина поднялся на ноги.
– Напиши ему ответ. Поговорите об этом. Он поймёт.
– Он, может быть, и поймёт… – проворчала Ирена. – Но ещё надо убедить отца, что лорд Бредфорд должен оставаться в Генуе, брак должен быть заключён только по доверенности, а потомства ожидать от него не придётся…
Фридрих замахнулся. Его богатырская сила всегда вызывала умиление у дам Пруссии – славянские корни принца давали о себе знать. Топорик прилетел точно в цель. Ахи и аплодисменты стали молодому мужчине наградой. Сверкнув голубыми глазами, принц взял кинжал и отправил его туда же. Надо ли говорить, что остриё вошло в дерево чётко рядом с топором?
Август уверенной походкой, немного размашисто, подошёл к мишени и, вынув клинок, деловито его осмотрел:
– Да, обыграть в метании моего брата невозможно.
Фридрих ослепительно улыбнулся. Наследник отошёл на три шага и, не глядя, бросил кинжал назад через плечо – мало кто заметил, что тот вонзился в мишень чуть выше древка топорика. Все лица были повёрнуты в сторону младшего Гогенцоллерна.
– И готов заниматься этим бесконечно.
– Государственные дела ложатся на твои плечи, брат, – отпивая коньяк из фляжки, ответил Фридрих. – А я лучше займусь военными.
– Согласен, – остановившись в ярде от младшего принца, произнёс старший, уперев кулаки в бока. – В таком случае я оставлю тебя с твоими забавами и займусь делом.
Фридрих кивнул. Август развернулся и удалился с площадки для метаний.
– А теперь рыбалка! – закричал придворный шут-затейник. – Посмотрим, как наши дамы и господа умеют держать багор!
Вся толпа разодетых вельмож ринулась к озеру.
Доступно только для пользователей
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Сб, 10.10.2020, 14:00 | Сообщение # 10 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| Наследный принц бесшумно вошёл в покои своей невестки и замер на месте. Гордая красавица сидела на мягкой банкетке возле зеркала и безразлично вглядывалась в своё отражение, лениво проводя серебряным гребнем по красно-каштановым волнам густых волос. Сара стояла чуть поодаль и молча наблюдала за своей госпожой.
Бросив мимолётный взгляд на зеркальную поверхность, мулатка заметила отражение принца и корректно исчезла из комнаты.
Когда дверь в спальню, куда юркнула Сара, чуть скрипнула, Анжелина очнулась, словно от глубокого сна, и повернула голову в сторону наследника. Её лицо осталось бесстрастным, словно внезапное появление гостя ничуть не удивило жену Фридриха.
Август галантно поклонился и подошёл к ней – принцесса поднялась, протянула руку для поцелуя. Принц, едва коснувшись губами её пальчиков, устремил взгляд на лицо молодой женщины.
– Что Вам нужно в моих покоях, Ваше Высочество?
– Я хочу поговорить с Вами, сестра, – размеренно произнёс наследник на английском языке.
Анжелина недовольно повела головой и по привычке сверкнула глазами – только в сторону, а не на принца. Она поняла, что весь разговор необходимо вести на языке её родины, чтобы никто из немцев не смог понять, зачем наследник пришёл к своей новой родственнице.
– О чём мы с Вами можем разговаривать, Ваше Высочество? – голос красавицы прозвучал по привычке холодно.
– Энж, – мягко произнёс Август. – Ты можешь посмотреть мне в глаза?
Принцесса вздрогнула от негодования: неслыханная дерзость – назвать её сокращённым именем и на «ты»!
– Откуда этот фамильярный тон, принц!
– Но мы ведь родственники, не так ли? – мужчина сделал решительный шаг вперёд.
Анжелина покачала головой и отошла на несколько шагов от наследника, предчувствуя что-то неладное.
– И тебе я тоже позволяю называть меня по имени, если желаешь.
– Ваше Высочество, – повернувшись профилем к принцу, прошипела красавица, – я предпочитаю называть людей сообразно их сану.
– Но мы ведь родственники, – повторил наследник.
– И что это меняет? – развернулась всем телом к нему англичанка.
Её глаза загорелись недобрым огоньком. На лице отразилось негодование. Август решил перейти к делу.
– Скажи мне, красавица, как ты себя чувствуешь?
Доступно только для пользователей
Читать весь текст можно, купив книгу в интернет-магазинах или в Паблике автора.
Ссылка от издательства.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Пн, 09.11.2020, 19:30 | Сообщение # 11 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 422
Награды: 74
Статус: В реале
| © Рина Аньярская, 2020
© Издание, оформление. Animedia Company, 2020
Возрастное ограничение: 18+
Редактор-корректор: Евгения Романычева
Литературный редактор: Марина Мягких
ISBN 978-80-7499-421-0 (online : epub)
ISBN 978-80-7499-336-7 (online: epub) (soubor)
ISBN 978-80-7499-270-4 (online: epub) (1 sv.)
ISBN 978-80-7499-271-1 (online: epub) (2 sv.)
ISBN 978-80-7499-272-8 (online: epub) (3 sv.)
ISBN 978-80-7499-303-9 (online : epub) (4 sv.)
ISBN 978-80-7499-324-4 (online : epub) (5 sv.)
ISBN 978-80-7499-343-5 (online : epub) (6 sv.)
ISBN 978-80-7499-391-6 (online : epub) (7 sv.)
СЕРИЯ: КУСОЧКИ. ХРОНИКИ XVII ВЕКА. НАСЛЕДИЕ. КНИГА 8
ИСТОРИЧЕСКИЙ РОМАН, ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Часть 1:
Часть 2:
Часть 3:
Король настаивает на скорейшем заключении брака дочери с кузеном. Элисса рассчитывает на фикцию. И тому множество причин, главная из которых – страх перед древним проклятьем, от которого пострадали Капетинги и их потомки: Тюдоры и Валуа.
Но выбор короля не разделяют Роквелл и Пруссия. При английском дворе назревает заговор. Страшный яд подсыпают в питьё многим аристократам, включая самого монарха. Покушение совершается на фаворита и названого брата наследницы. Интриганы искусно подставляют Элиссу и её жениха – парламент всерьёз озаботился безопасностью короля, поэтому отправил девушку под домашний арест.
Теперь вместо венца принцессе грозит Тауэр. В Виндзоре объявлен комендантский час. Красные стражи клянутся, что найдут способ спасти наследницу даже ценой собственной жизни, а в стране тем временем назревает бунт пуритан…
Купить в интернет-магазинах или в Паблике автора.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
Сегодня форум посетили:
|
