Форум по книгам Рины Аньярской
Пт, 21.03.2025, 15:53
Добрый день,
Гость!
|
Разные
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 26.01.2025, 20:07 | Сообщение # 1 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| РАЗНЫЕАннотация
По воле случая два столичных подростка – 12-летняя Оля Ленская и 15-летний Женя Кормилов – познакомились в уральском пгт Сиренево, где оба проводят лето. Совершенно разные по воспитанию и духу, они на удивление легко находят общий язык. Бойкая девочка-гимнастка, экстраверт и заводила, становится лучшим другом молчаливого юноши-скрипача, интроверта и философа. Жители посёлка поняли их дружбу превратно, а первый парень на селе – предводитель хулиганов и рокер – объявил москвичам настоящую войну. Закалённые духом в подростковых распрях, друзья помогают милиции поймать опасного преступника и взрослеют на глазах читателя. Но вскоре их ждёт внезапное расставание.
Через несколько лет судьба сведёт повзрослевших Ольгу и Евгения вновь, но расставит их по разные стороны баррикады. Теперь наши герои – агенты спецслужб двух стран-гигантов. Им предстоит решить политическую задачку и предотвратить обострение конфликта между СССР и США. Главное – чтобы никто не догадался о прежних отношениях двух шпионов…
Верные детской клятве в вечной дружбе, Ольга и Евгений решили поставить жирную точку в Холодной войне к символической дате: 45-му юбилею Великой Победы – 9 Мая 1990 года. 
Всем романтикам и мечтателям посвящается.
Предисловие
Этот шпионский роман, созданный в жанре приключений с элементами научной фантастики, был задуман в середине 1990-х, первая часть рукописи завершена в 2002 году, а полностью книга дописана и отредактирована в период с 2021 по 2024 год. Последние принципиальные правки романа, включая имена собственные, были сделаны к сентябрю 2024 года и к последующим событиям в мире отношения не имеют.
«Разные» не являются ответом на какие-либо современные реалии или художественные произведения.
Действие первой части происходит в небольшом уральском посёлке на берегу Камы, которого в действительности нет на карте России. Но его жители – самые обычные граждане, каких можно встретить в любом городке нашей огромной страны.
Действие второй части переносит читателя в Москву, Магаданскую область и Европу – в реально существующие места. Где-то автор был, где-то не был, но тщательно изучал карты и недавнюю историю, чтобы соединить события, происходящие вокруг героев, с действительностью.
В романе встречается большое количество прямых, косвенных и скрытых цитат из книг, фильмов и песен советского периода, а также упоминаются различные исполнители и писатели. Всё это не заказано третьими лицами, не является рекламой, но необходимо для сюжета и понимания внутреннего мира персонажей, поэтому не может быть исключено из полотна повествования.
Сюжет романа полностью авторский, не является пересказом каких-либо реальных событий. Ни один эпизод, включённый в повествование в «Разных», не происходил с писателем или людьми из его окружения. Притом автор совершенно точно был знаком с размеренной жизнью провинциальных городов, особенностями молодёжной субкультуры и психологии, а также законами байкерских тусовок.
Все действия сотрудников МВД, ГАИ и спецслужб не имеют под собой никаких конкретных историй; автор не претендует на знание внутреннего распорядка КГБ, МИ-5 и ЦРУ, хоть и не отрицает, что изучал интересующий его предмет по открытым источникам в интернете. Пользоваться романом как руководством о службе спецагентов и шпионов не рекомендуется.
Вымышленные персонажи не имеют никаких конкретных прототипов, являясь собирательными образами, обобщёнными психологическими типажами, коих «можно встретить по миру тысячи». В книге также фигурируют те или иные исторические личности, но их образы, мысли и действия автор взял полностью из собственной головы, изображая сообразно писательскому замыслу.
Все совпадения с реальными событиями, биографией, внешностью и характерами людей случайны.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 26.01.2025, 20:14 | Сообщение # 2 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| Часть 1. Из мая в январь
Глава 1. Встреча в Сиренево
Княгиня
«Посторони-и-и-ись!»
Пронзительный девичий окрик прервал минорную скрипичную мелодию, которая добрую четверть часа растекалась по уютному майскому вечеру, как тягучий кисель. Чарующие звуки срывались с тонких струн и, словно капли слёз, перекатывались по листве, путались в ветвях сирени и черёмухи, заполоняя собой всё пространство маленького садика, разбитого с южной стороны дома ещё задолго до того, как Евгений – а именно так звали юного музыканта – научился говорить.
Дело было в «Сиренево-1» – типичном садоводстве с летними домиками, почти вплотную прилегающим к посёлку городского типа с таким же поэтичным названием – Сиренево, который лениво растянулся вдоль берега Камы недалеко от столицы Удмуртии – Ижевска. Именно на местной даче на протяжении пяти последних лет проводила каждое лето семья московских интеллигентов Кормиловых. Каким ветром их туда занесло, вы узнаете чуть позже, а пока вернёмся к окрику.
Женя вздрогнул, открыл глаза и остановил смычок, совершенно забыв про сонату.
Тут же перед его носом промелькнула девичья фигурка, легко перемахнувшая через забор в двойном сальто, буквально вынырнув из-за верхушек молоденьких, аккуратно подстриженных сиреневых кустов соседнего сада. Два участка разделяла лишь невысокая деревянная изгородь, через которую легко могли протиснуться и кошки, и мелкие собаки, а при желании – и маленькие дети. Оградка едва доходила Жене до пояса, а перелетевшая через неё девочка преграду и вовсе не задела. Приземлилась соседка так ловко, на обе ноги, что если бы юноша собственными глазами не видел сальто, ни за что бы не поверил, что это хрупкое создание секунду назад выдавало такие серьёзные акробатические пируэты!
Девочка оказалась высокой и стройной, с длинными светлыми волосами, спускающимися до талии пушистой копной. Личико её было очень миловидным, розовым, с ещё округлыми детскими щёчками и пухлыми губами ярко-малинового цвета, словно их смело накрасили модной помадой. Незваная гостья показалась юноше нереальным существом, скорее сказочным духом природы, про которых рассказывают древние легенды, нежели живым человеком.
Одевалась гимнастка весьма смело: узкая трикотажная футболка ярко-розового цвета с округлым вырезом открывала не тронутую загаром кожу на руках и шее, обтягивала едва очерченную подростковую грудь, а чёрные короткие шорты, пошитые из очень плотного материала, стояли в разные стороны так, словно их держали невидимые руки, отчего получался эффект короткой детской юбочки. А на ногах незнакомки красовались самые настоящие ботфорты – сапоги выше колен! «А какие элегантные, надо же! И на каблучке!» – мысленно воскликнул юноша, который всегда представлял себе эту обувь как грузную и не самую удобную, подходящую разве что для рыбаков и кавалерии прошлых столетий, но никак не для хрупких девиц, да ещё и с такой лёгкостью делающих двойное сальто!
Юный музыкант успел заметить, что ботфорты незнакомки являли собой практически произведение искусства: в месте сгиба на коленках красовались металлические сердечки золотого цвета; металлические прямоугольники украшали обувь пунктирной линией в области щиколотки, идя от носа к пятке, визуально разделяя «туфель» и «чулок» на ботфортах и подчёркивая тем самым подъём крепкого каблука; вторая линия из таких же металлических вставок дублировала шов в области девичьей икры, идя под углом в 45 градусов к земле, а третья венчала раструбы сапог, расширяющиеся выше колена для свободы хода.
«Металлистка, что ли?» – подумал Женя, всё ещё пялящийся на незнакомку во все глаза. Шёл 1984 год, и это предположение было вполне естественным.
– Привет! – встав фертом, сказала девочка, и голос её звонким колокольчиком раскатился по саду. – Так вот, значит, откуда эти звуки! Скрипка! А я думала – пластинка играет.
– Привет… – тихо ответил юноша и тут же залился краской от смущения, отвёл взгляд от коленок в кожаных ботфортах, поднялся с лавочки и положил на неё инструмент. Сидеть при стоя́щих девочках было неприлично – так его учили родители. – Нет, это я играю…
Тембр скрипача был мягким, а голос уже вполне сформировавшимся, взрослым.
Двух секунд юной гимнастке хватило, чтобы осмотреть соседа с головы до пят и сделать вывод, что парень занимается не только музыкой, но и спортом: торс и руки Жени были достаточно прокаченными, чего не скрывала хлопчатобумажная футболка с длинным узким рукавом, надетая под широкий пояс на строгих тёмно-серых брюках. Стараясь не заострять внимание на скромном музыканте, не смущать его лишний раз, девочка сделала шаг вперёд и наклонилась к скрипке, чтобы получше рассмотреть инструмент.
– Ты вот прям всё сам играешь? – поинтересовалась блондинка и осторожно тронула пальчиком одну из струн.
– Сам, – отозвался Женя и, покосившись на голые ноги незнакомки, сияющие молочной белизной между чёрными шортами и чёрными ботфортами, сделал шаг в сторону и снова отвёл взгляд.
– «В нашем доме появился замечательный сосед», – напела себе под нос блондинка знаменитую мелодию, рассматривая смычок, которого едва ли не касались её распущенные волосы – так низко она склонилась над сидением. – Мне очень понравилось!
Выпрямившись, соседка откинула копну за плечи, небрежно дунула на чёлку, спадающую на широкие остроугольные светло-русые брови, и, заметив смущение юноши, спросила:
– Ты чего это?
– Да так… – ответил Женя и снова покосился на ноги соседки. – Вид у тебя шибко смелый.
– А, поняла! – махнула рукой гимнастка и рассмеялась так непринуждённо, что больше юному скрипачу краснеть не хотелось. – Не смущайся! Шорты, безусловно, коротки, но это же шорты! Ничего неприличного, не сверкаю даже на сальто!
Женя пожал плечами, не зная, что ответить на такую прямоту.
А девочка только сейчас рассмотрела его лицо. Самое обычное, каких можно встретить тысячи на улицах Москвы и других городов РСФСР. Ровный нос, правильные черты, едва начинающие очерчиваться скулы, обрамлённые модной в те годы стрижкой «под битлов» – да таких мальчишек пруд пруди, в толпе встретишь – не узнаешь! У юноши были типичные европейские черты, изящные от кончика носа до маленьких ушных раковин. Его тёмно-карие глаза окаймляли не менее тёмные по-девчоночьи длинные ресницы, а густые брови ложились над ними ровной полудугой, делая спокойный взгляд парня загадочным: такие лица обычно называют байроническими. Иными словами, «фасад» Жени Кормилова был отнюдь не фактурным – настоящая находка для режиссёра, который умело слепил бы из такого «материала» что угодно: и лирического персонажа, и драматического, и даже героического – в зависимости от выбранного реквизита и костюма.
Конечно, думать именно так светловолосая девочка, в силу своего возраста, ещё не могла, но на подсознательном уровне отметила, что новый знакомый обладает хоть и привлекательной, но какой-то неуловимой наружностью, поскольку никаких особых примет в нём не было. Глазу зацепиться попросту не за что. Даже цвет кожи соседа по даче она не могла разобрать: то ли розовая, то ли светлая, или, как принято говорить, «слоновая кость» – так часто менялся её оттенок за время их недолгого разговора.
– Как тебя зовут, мальчик?
– Женей.
– Красивое имя, – тряхнув белокурой головкой, ответила незнакомка. – Это ведь «Евгений» по-полному, да?
И снова обратила взор на скрипку, которая так и влекла её к себе.
– Да, – кивнул Женя, несколько осмелев. – А ты?
– Что – я? – обернулась гимнастка и посмотрела в глаза собеседнику.
Только сейчас юный музыкант понял, что зрачки её окаймлены серой, словно сталь, ровной и холодной радужкой без единого узора. И сверкнули они, как две искорки во тьме, особенным фосфорическим блеском.
Вообще, у соседки было очень странное, но крайне притягательное лицо. Обычно люди, смотревшие на неё, никак не могли сосредоточиться на чём-то одном: они то разглядывали холодные глаза-льдинки, пусть и не отличавшиеся необычными размерами и формой, но завораживающие своим недетским выражением; то мысленно гладили розовые, словно яблочки, щёчки без намёка на яркий румянец; то следили за движением пухлых малиновых губ, меж которыми мелькали ровные мелкие жемчужинки зубов. Так и Женя – только спустя некоторое время он «заметил» глаза на лице незнакомки и поразился её взрослому взору.
– А тебя как зовут?
– К счастью, не Татьяной, – улыбнулась блондинка.
– Так как же? – развёл руками Женя. – Мы, кажется, знакомиться начали.
– Да просто я имя своё не люблю, – вмиг нахмурившись, ответила девочка. – Оля я.
– Ольга! – восторженно воскликнул Евгений, которому это древнее скандинавское имя всегда очень нравилось. – Ольга, значит.
– Ну да. А что?
– Так, ничего.
– Меня моё имя в восторг не приводит. Дурацкое какое-то.
– Почему это «дурацкое»? – искренне удивился юноша.
– Ну вот, к примеру, «Лилия» или «Инна» – это имена! – прохаживаясь между кустиками жимолости, на которой уже наливались первые сине-зелёные ягодки, сказала девочка. – А «Оля» по сравнению с ними… Ничто! Просто ноль: о-ля-ля!
– А Ольга? – улыбнувшись, спросил скрипач.
Гимнастка остановилась за кустом и взглянула на собеседника из-под светлой чёлки.
– А так меня ещё никогда не называли…
– Правда? А ты знаешь, что была на Руси великая княгиня и звали её Ольгой?
Склонив голову набок, Оля призадумалась.
– Нет, – медленно ответила она и взглянула на нового знакомого так, словно ожидала пояснений.
– Нет? В каком же ты классе?
– Шестой закончила, – был короткий ответ.
– Шестой? – не веря своим ушам, переспросил Женя, сам окончивший в этом году девятый класс , и ещё раз оглядел соседку, которой в таком случае могло быть не больше двенадцати лет.
Если она не второгодка, конечно.
– Это тебе двенадцать или тринадцать? – подсчитав в уме, спросил Кормилов.
– Да, двенадцать. А ты сколько думал? – хитро улыбнувшись, уточнила Оля.
– Не меньше пятнадцати, – уверенно заявил Женя.
– Правда? – в свою очередь просияла девочка. – Неужели я настолько старше выгляжу?
– Ну не младше моих одноклассниц точно, – уверил её сосед. – Меньше четырнадцати я бы тебе никогда не дал.
– А мне правда только двенадцать, – усаживаясь на лавочку, улыбнулась блондинка и жестом пригласила нового знакомого сесть рядом. – Расскажи про ту княгиню, с моим именем. Какая она была?
Чтобы удовлетворить любопытство соседки, Евгению пришлось провести краткий экскурс в историю Древней Руси. Он с педантичностью воспроизвёл урок о древлянах и княгине Ольге, которая жестоко отомстила им за убийство мужа – этот сюжет со школьной парты запал в душу юного музыканта, поэтому он с лёгкостью удовлетворил любопытство новой знакомой. Оля слушала как заворожённая, даже рот приоткрыла.
– Больше никогда не буду прогуливать историю! – заявила она решительно, едва Женя завершил свой рассказ.
– Ты – прогульщица? – нахмурился Евгений, ведь сам юноша был прилежным учеником и считал совершенно искренне, что школа даёт человеку ресурсы, которые он в дальнейшем сможет использовать по своему разумению, а пропускать уроки по меньшей мере неблагодарно.
– Нет, – поспешила уверить его Оля, почувствовав, как кольнули её интонации нового знакомого. – Ну, не злостная. Иногда опаздывала и не шла в класс. Я пропустила уроков 10 в своей жизни, правда!
Музыкант пожал плечами. В конце концов, это было не его дело.
На несколько секунд воцарилось неудобное молчание, которое прервал вопрос:
– Женя… А что ты играл?
– Моцарта, – ответил парень.
– Не знаю я, чем он знаменит, этот твой Моцарт, – призналась девочка. – С музыкой у меня тоже туго, а композиторов я всех путаю. Но мне очень понравилось, как ты играл. И я бы хотела услышать это ещё.
– Серьёзно? – заглядывая в лицо новой знакомой, спросил скрипач.
– Абсолютно серьёзно, – кивнула гимнастка. – Великая княгиня Ольга, как оказалось, очарована этим вашим Моцартом!
Женя улыбнулся – впервые за время разговора. Лицо его сразу преобразилось. В бездонных глазах загорелись искорки потаённого огонька, которые часто сводят с ума девушек – даже вопреки желаниям самих обладателей столь чарующих глаз. Поэтому скажем без преувеличения, что улыбка Евгения была очаровательна – такая, какую трудно забыть. Он оказался счастливым обладателем ровных розовых губ, в меру полных, чтобы не прослыть варениками, но и не тонких «ниточек», за которые человека награждают нелестными эпитетами физиогномики. За идеальными губами обнажились не менее идеальные белые зубы. Поэтому по-голливудски красивая, но по-славянски добрая улыбка юноши обезоруживала и нравилась всем без исключения представительницам противоположного пола. Уже сейчас можно было с уверенностью сказать, что в скором будущем Евгений будет брать сердца советских девиц без боя и особых усилий.
Но девочке в ботфортах не было дела до привлекательной внешности нового знакомого – так она увлеклась информацией, поступившей в её пытливый подростковый мозг. Поэтому Оля и глазом не моргнула при виде ослепительной улыбки соседа и настойчиво попросила парня сыграть что-нибудь из Моцарта. Евгений взял скрипку и исполнил своё любимое «Рондо в турецком стиле». За три минуты задорной и заливистой мелодии в душе белокурой девочки произошли большие изменения: казалось, весь привычный мир рушится и на его место приходит что-то новое – взрослое, неизведанное, немного опасное. Но такое прекрасное! Прекрасное далёко!.. Как в том кино, про Алису из XXI века…
Когда Женя опустил скрипку, Оля закинула ногу на ногу и искренне его похвалила, но парень опять зарделся – она так и не поняла, что его смутило больше: её слова или коленки, мелькнувшие перед носом.
Надо сказать, что по жизни Кормилов вовсе не был стеснительным или малообщительным юношей, хоть и предпочитал обществу людей книги и ноты. Он отлично владел и устной, и письменной речью, поэтому никогда не боялся говорить. Просто не любил чесать языком впустую. Да и краснел в привычных обстоятельствах наш герой нечасто. Отчего же появление белокурой соседки постоянно вгоняло его в краску, парень никак не мог понять, но… краснел ещё больше, стараясь всеми силами этого не делать.
Чтобы отвлечь музыканта от смущавших его мыслей, которые она скорее интуитивно угадывала, чем осознавала, гимнастка начала рассказывать ему про дачный домик, арендованный её семьёй на это лето, и благоухающие кусты вокруг – он ляпнул, что на соседнем участке растёт самая шикарная сирень во всём посёлке и… опять покраснел до кончиков ушей. «Да что такое, блин? – мысленно воскликнул парень, чувствуя, как пылает лицо. – Что вообще происходит?»
Решив разобраться в собственных ощущениях, Евгений замолчал и стал разглядывать лицо соседки, воспользовавшись тем, что она тоже замерла и задумалась о чём-то своём. Девочка сидела на лавочке, вцепившись в неё ладошками и чуть наклонившись вперёд, отчего её светлые волосы легли на раструбы ботфортов. Ресницы – тоже светлые, немногим темнее волос, были полуопущены, а лицо Оли в этот миг приняло очень сосредоточенное выражение. Взрослое, абсолютно взрослое! И Женя отметил это подсознательно, поражаясь тому несоответствию, которое наблюдал в новой знакомой: детские черты и недетская ясность во взгляде.
«Очень интересный она человек, – подумалось парню. – Необычный. В детском теле – взрослый дух! Но я, сто пудов, не втюрился, – сделал заключение музыкант, глядя на красивый профиль соседки совершенно спокойно, словно созерцал скульптуру или картину. – Я её как большую сначала воспринимал и потому краснел, хотя она ещё ребёнок! Ей двенадцать, Жека, всего двенадцать… Будь она трижды умненькой, старше тебя от этого не станет. Старший здесь ты. Значит, отставить краснеть!»
В результате такого внутреннего диалога Евгений Кормилов пришёл к выводу, что негоже парню его возраста и положения краснеть перед девочкой двенадцати лет, пусть даже на её ногах красуются модные ботфорты, а родители позволяют этому «ребёнку» носить короткие шорты и футболку в обтяжку, делающие Олю явно взрослее в глазах окружающих.
– Женя, можешь ответить мне на один вопрос? – вдруг спросила девочка и повернула озадаченное личико в сторону собеседника.
Взгляды их встретились. В глазах Ольги Евгений прочёл смятение и нервное беспокойство.
– Женя! – снова позвала она, и в голосе её послышались умоляющие нотки. – Я отпугиваю, да? Скажи мне! Скажи честно! Я кажусь ненормальной, не такой, как все? Что во мне отпугивает?
– С чего ты взяла… – хотел было возразить Евгений, но осёкся.
– Нет, не ври! – притопнула ножкой блондинка. – Ты тоже онемел, когда я появилась. Ты не первый и, наверное, не последний. Такая реакция повсюду! Что со мной не так? И я не про одежду сейчас!
И Оля вцепилась в руку нового товарища такой хваткой, какой позавидовали бы многие мужчины.
– Я отвечу, только не волнуйся, – сказал Женя, глядя в серые, холодные, как сталь, глаза девочки. – Ты смотришься немного старше, но ты ещё и умна не по годам. Даже для пятнадцатилетних…
– Я не просила меня хвалить! – вскочила Ольга и гневно сверкнула глазами.
– А я и не хвалю, – автоматически поднялся следом за нею Евгений. – Я пытаюсь тебе объяснить, что не так. Это несоответствие… У тебя ещё детское лицо, а на нём – совершенно взрослые глаза! Вот это и пугает.
– Глаза? – переспросила Оля и прищурилась.
– Ты говоришь и двигаешься, как взрослая, ты очень в себе уверена. А глаза… Да, в них нет места детству. Некоторые мои одноклассницы по сравнению с тобой в песочнице сидят.
«Хоть уже лифчики носят», – добавил мысленно Евгений, но вслух этого не сказал.
– Мне многие говорят, что мои глаза – две льдинки, – призналась Оля.
– Так и есть, – подтвердил Женя. – Но я вижу, что ты уж-ж-ж-жасно интересный человек! И меня твои глаза не отпугивают.
– Спасибо, – сказала девочка и отошла к изгороди.
– За что?
– За откровенность… Со мной мало кто бывает откровенным…
На несколько секунд снова воцарилась пауза. Закатное солнце, окрасившее верхушки деревьев и крыши дачных домиков в пурпур, медленно плыло к горизонту, и вот уже на распущенных волосах странной соседки в высоких сапогах появились его рубиновые отблески, неуклонно превращая её из блондинки в рыженькую.
– Женя, а можно я буду называть тебя Моцартом? – вдруг спросила девочка и обернулась.
Юноша кивнул, на этот раз даже не краснея, несмотря на столь лестное предложение со стороны новой знакомой. В конце концов, Моцарт – его любимый композитор.
– Конечно, зови как хочешь. Ведь ты же Княгиня.
Ольга добро улыбнулась, и на миг в её глазах пропал холодный блеск льда.
– Кня-ги-ня… – повторила она.
Со стороны соседнего участка над сиреневыми кустами раздался голос старшей сестры девочки: «Оля! Где ты есть? Домой! Поздно уже!»
– В «терем» зовут, – криво усмехнувшись, констатировала гимнастка. – Скорее, в тюрьму…
От этих слов в груди Евгения всё сжалось – он понял, что дома эту странную взрослую девочку с холодными глазами не понимают… И что она не стремится домой именно поэтому.
– Ну, я пошла… – сказала Оля и уже сделала шаг к изгороди.
– До завтра, – ответил Женя.
– Увидимся, – шепнула соседка, и, легко перекинув через низкую ограду ножки, оказалась на территории своего участка.
Этой ночью Оля Ленская долго не могла уснуть, ворочаясь на узкой дачной кровати. Рядом, на соседней, такой же узкой, кровати сладко посапывала младшая сестра Инна. Но Оле-Лукойе не только не развернул над новообращённой Княгиней свой радужный зонтик, но и вовсе обошёл её постель стороной.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 26.01.2025, 20:16 | Сообщение # 3 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| Первый шаг
С первыми лучами солнца Евгений разлепил глаза и резво поднялся с кровати. Перед завтраком он обычно совершал пробежку вокруг дач – такой же ритуал был проделан и сегодня. Размяв ноги и разогнав по жилам кровь, Женя завернул на участок и, как был – в одних спортивных шортах – сел на крылечко, чтобы подставить солнцу незагорелое лицо. Он привык, что на соседнем участке летом никого не бывает, поскольку хозяева-пенсионеры проводили тёплый сезон в Сочи, а на зиму возвращались в Сиренево, поэтому и не подумал принять более приличный вид.
Двери дома были открыты и, по старому деревенскому обычаю, занавешены тюлем, чтобы насекомые не залетали внутрь. От лёгкого дуновения ветерка ткань колыхалась, словно живая, и казалось, сейчас кто-то отдёрнет её и выйдет на крыльцо, посидеть рядом с юным атлетом.
Но недолго нежился в тёплых лучах солнца наш герой – за кустами сирени послышался девичий смех. Женя открыл глаза и увидел белокурую головку соседки. Гимнастка приветливо махнула рукой и поздоровалась:
– Привет, Моцарт!
– Привет, – улыбнулся юноша и поднялся.
Но прежде, чем сделать шаг, он просунул руку за тюль, пошарил вслепую по веранде и, нащупав олимпийку, оставленную там ещё вечером, быстро накинул её себе на плечи.
– Ну иди же сюда, – поманила рукой Оля.
Женя подошёл к заборчику.
– Нет, сюда, – указывая жестом на свой участок, сказала девочка.
– Зачем?
– Хочешь, чтобы я опять сделала сальто? – без тени шутки произнесла гимнастка.
Кормилов ничего не успел ответить, как она уже опёрлась на ограду и вмиг перемахнула через забор. Глядя на босые ноги соседа, Ленская наклонилась и потрогала землю. Та оказалась холодной и сырой.
– Мокрая, – брезгливо сказала Оля.
– Так утро, рано ещё. Не прогрелась. Да и чего ты хочешь от 29 мая? Не на юге.
– Ты что, морж? – внимательно всматриваясь в лицо нового приятеля, спросила девочка.
– Нет, я атлет, – совершенно серьёзно ответил юноша.
Оля скроила рожицу и пожала плечами.
– Что тебя дёрнуло встать так рано? – поинтересовался Евгений.
– Сыграй мне, – игнорируя вопрос, произнесла девочка, прошла к лавочке, возле которой они вчера познакомились, и села на правый её край.
– Сейчас. Только инструмент возьму, – ответил Женя и скрылся в дачном домике.
Вернулся он со скрипкой в руках, но предупредительно сменил спортивные шорты на штаны, а под олимпийкой появилась футболка. Всё-таки неприлично появляться перед малознакомыми девочками в таком виде, в каком его застала Оля – решил скрипач. На соседке же снова были ботфорты, и Женя, не удержавшись, спросил:
– А в таких высоких сапогах не жарко? Ты и летом их будешь носить?
Вопреки ожиданиям, Оля снова проигнорировала вопрос и попросила:
– Сыграй вчерашнее. Мне понравилось то «Рондо».
Сказать, что Женю такое поведение не вдохновило – ничего не сказать. Но, как воспитанный юноша, он не стал делать новой знакомой замечание и приложил скрипку к подбородку. Если бы Оля смотрела на него в этот миг, то заметила бы, как недовольно дёрнулись его идеальные губы, силясь не скривиться.
Честно доиграв рондо, юноша опустил инструмент и спросил:
– О чём задумалась, Княгиня?
– Здорово, – на выдохе произнесла Оля, снова не отвечая на вопрос соседа. – Ты просто класс, Моцарт.
– Ну, знаешь ли!.. – не сдержался Кормилов и прищурился. – Мне это уже надоело.
– Что надоело? – ровным тоном уточнила Ленская.
– Ты же меня просто игнорируешь! Как будто не слышишь. А я три вопроса задал, вообще-то!
– Агрессивный ты сегодня какой-то, – поморщилась девочка и, убрав волосы за уши, подняла на соседа взор.
Взор, полный какой-то необъяснимой недетской тоски. И досада в душе Евгения вмиг испарилась, словно не было её там вовсе.
– Прости… – только и произнёс он, понимая, что перегнул палку в эмоциях.
«Чёртов переходный возраст! – мысленно выругался юноша. – Иногда даже мне сложно себя контролировать». И, почувствовав, словно его покидают силы, Женя сел на противоположный, левый край скамейки и положил скрипку между собой и девочкой, как будто инструмент мог спасти их от размолвки.
– Ты сегодня… такая странная.
– Противная, – безэмоционально исправила его девочка. – И гордая.
– Нет, – возразил молодой человек и повернул к собеседнице лицо. – Просто мне непонятно, почему ты так себя ведёшь. Это неприятно.
– Я ведь только попросила тебя сыграть.
– Да, но я задал тебе три вопроса и не получил ни одного ответа!
– Ну, хорошо, исправлюсь, – кивнула Оля. – Первое: я встала рано, потому что не спала всю ночь. Второе: в ботфортах я буду ходить, пока не станет значительно теплее, я мерзлячка. И третье: я думала о том, почему мы встретились… Что даст нам это знакомство…
Женя почувствовал, что кровь отлила от его щёк, и снова мысленно выругал себя за неумение контролировать эмоции так, как это делает папа.
– И почему? – спросил он.
– Да потому что так надо было…
– Кому «надо»? – сдвинул в недоумении густые брови Евгений.
Девочка отвернулась, обняла своё правое плечо левой рукой и, положив на неё щёку, продолжила:
– Я давно хотела встретить человека, который бы понял меня и принял. Который стал бы мне другом. Хорошим настоящим другом, почти братом. Как в кино. У меня в Москве и друзей-то нет… Только Лена Ольгина из спортшколы… Но это другое. Мы выступаем в паре, а так видимся редко. А я хочу, чтобы вместе – везде. И в приключениях, и в погонях. Как в «Неуловимых». Чтобы поддерживали друг друга всегда. И мне вчера показалось, что это именно ты…
Женя слушал с каменным лицом, силясь не выплёскивать эмоции, бурлящие в его душе в этот миг.
– Но почему, Моцарт, почему мы ссоримся?
Девочка резко обернулась, и Женя вздрогнул. Казалось, что лёд в её серых глазах начал таять – то были слёзы. Намереваясь уйти, Ольга резко поднялась, но Евгений предупредил это движение и, тоже вмиг вскочив на ноги, поймал её, обнял за плечи и погладил по голове.
– Ну тихо, не плачь, глупенькая. Всё же хорошо.
По натуре своей Кормилов не был лидером и командным игроком, предпочитая достигать поставленных задач в одиночку. Но рядом с Олей он вдруг почувствовал себя взрослым, ведущим и старшим, находящимся в цепкой связке с существом более юным и неопытным. Появилась какая-то неясная потребность заботиться о без-трёх-месяцев-семикласснице, опекать её.
– Женька… – уткнувшись в плечо скрипача и вцепившись в его олимпийку с такой силой, словно кто-то собирался оторвать её от нового друга, прошептала Оля, не в состоянии остановить катящиеся по щекам беззвучные слёзы. – Не обижайся, Женька!..
В этом возрасте девочкам очень сложно контролировать своё настроение, а сознательным подросткам становится от этого ещё обиднее. Женя всё понимал.
– Что со мной, блин, – пролепетала Ленская, утирая одной рукой слёзы. – Вроде бы нормально всё было с утра…
– Это пройдёт. Всё пройдёт, – тихо сказал Женя, но взгляд его обеспокоенно забегал по саду.
«Вот ещё не хватало, чтобы сейчас нас её родня запалила, – подумалось юноше. – Объясняй потом, что дурёха просто разревелась, как ребёнок в песочнице». От этой мысли стало даже немного смешно, ведь вчера он отправлял играть в песочницу своих пятнадцатилетних одноклассниц. А чувство безумной ответственности, присущее лишь взрослым людям по отношению к детям, от этих мыслей только обострилось.
– Мы не будем больше ссориться, я тебе обещаю, – сказал Евгений.
– Правда? – подняв на него уже подсохшие глазёнки, спросила девочка.
– Честно-честно. Только будь со мной откровенна всегда, как со старшим братом. Я не люблю игнор и фальшь.
– Буду, – пробурчала Оля, не отлипая от мокрого рукава жениной олимпийки.
– Вот и хорошо.
Скрипач снова погладил гимнастку по голове.
Слёзы высохли. Девочка отстранилась и посмотрела в лицо друга.
– Обещаю не игнорировать и не врать тебе никогда. Честное пионерское!
– У тебя такие глаза, – мягко улыбнувшись, произнёс вдруг Евгений. – Я не знаю как сказать. Я вспылил, но ты посмотрела на меня, как холодом обдала. Даже испугался. Но я не могу видеть, как девочки плачут. Тем более – из-за меня. Оля, пожалуйста, не плачь.
Блондинка смахнула со светлых ресниц последнюю слезинку и улыбнулась.
– Не буду…
– Дружба? – протягивая ей руку, спросил Евгений.
– Да, мир, дружба, жвачка! – с готовностью отозвалась девочка и пожала крепкую ладонь юноши, совсем не тронутую загаром.
– Вот и договорились. И мы ещё покажем, что такое наш дуэт!
– Ты только никому не говори, что я плакала, – шёпотом попросила Оля и как-то воровато огляделась. – И что ты обнимал меня, тоже не говори.
– Да кому я скажу? Мне и рассказывать некому, – развёл руками юноша. – Я здесь ни с кем не общаюсь. Только с книжками и скрипкой. А она – подруга верная, – кивнув на инструмент, рассмеялся Евгений. – Не предаст!
Через пять минут друзья уже покинули сад дачи Кормиловых и двигались от его калитки до калитки соседей. Глядя на них, никто бы не догадался, что совсем недавно эта весёлая девочка плакала, а сей миловидный юноша на неё искренне сердился.
– Моцарт! – остановившись у калитки, сказала Оля. – Сегодня в восемь дискотека в Сиренево.
– И что?
– Давай сходим.
– Тебя не отпустят, – уверенно возразил Женя.
– Ты меня не знаешь – отпустят, – усмехнулась Оля.
– Ну а там? Пропустят ли? – пожал плечами юноша.
– Конечно, если ты не растрезвонишь, что мне двенадцать. Сам же говорил, что я выгляжу старше. На сиреневые дискотеки с четырнадцати лет пускают всех! Моей сестре это соседка по даче говорила.
– Ладно, – сдался Кормилов. – В половине восьмого зайду за тобой – жди на этом же месте.
Оля просияла. Распрощавшись с новым другом, она юркнула за резную калитку, в последний раз шепнула: «До встречи, Моцарт!» – и скрылась за кустами благоухающей белой сирени.
«Княгиня», – усмехнулся Женя и бодрой походкой отправился на свою дачу.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 26.01.2025, 20:17 | Сообщение # 4 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| Глава 2. Острые углы
Сёстры
Когда девушка собирается «в свет», обычно она часами крутится у зеркала, тщательно укладывает волосы, примеряет все лучшие наряды, придирчиво выбирает к ним косметику и бижутерию, одолев вопросами «что лучше?» всё семейство. Но это не про Олю Ленскую.
Девочка не глядя вынула из шкафа первую попавшуюся футболку – она оказалась белой, любимые шорты и коротенькую, в талию, курточку, которая шла с ними в комплекте. Портить личико «штукатуркой» Оля не собиралась. Она хоть и была блондинкой, но не смотрелась бледной молью. Что же касалось волос, то о них юная гимнастка думала в последнюю очередь. Достаточно просто хорошо прочесать густую «гриву» цвета золотистого колоса, откинуть чёлку в сторону и – готово!
Поэтому девочка не звала никого в помощники, собираясь на «Сиреневую дискотеку», как она мысленно окрестила предстоящий ей поход в местный клуб. Но сёстры: Инна и Лилия – сами проявили инициативу, решив дать нашей Княгине парочку женских советов по красоте. Лилия, окончившая в этом году, как и Евгений, девятый класс, была старше Оли на три с половиной года и считала себя взрослой. Она придирчиво оглядела небрежный вид сестры, отложившей расчёску, сдвинула густые тёмные брови – в отличие от средней дочери Ленских, старшая и младшая были тёмненькими – и строго произнесла:
– Оля! Эта причёска тебе совершенно не подходит.
– Если это вообще причёска, – поддакнула десятилетняя Инна и хихикнула в кулачок, глядя на старших озорными карими глазками.
– Ты совершенно не умеешь укладывать волосы, – продолжала читать нотацию Лилия. – Ну кто так делает? Чёлку нужно начесать и поставить на лак.
Оля только отмахнулась, небрежно проведя по мягкой податливой чёлке рукой, сдвинув её с левого глаза на висок, и дунула на свисающую прядь.
– Ну или сделай конский хвост и надень ободок, убери это безобразие со лба! – настаивала на своём Лилия.
Оля обернулась к сестре, зыркнула на неё сталью тёмно-серых глаз и отрезала:
– Лиль, отстань!
– Ты куда идёшь? В балаган? – встав фертом, заворчала старшая сестра.
– Это дискотека, а не бал!
– Оля…
– Отстань! – оборвала сестру гимнастка и решительно направилась к двери.
– Ты совсем не умеешь наряжаться! – вслед ей кинула Инна.
Обернувшись в проёме, Оля скривила губы в усмешке.
– А мне это и не надо!
И то была правда.
Что бы ни надела Ольга Ленская, всё отлично сидело на её ладной стройной фигурке. Про таких девочек говорят, что их не испортить даже мешком из-под картошки, как Мэрилин Монро. К тому же Оля обладала хорошей самооценкой и всегда была уверена в своих словах и действиях: она ещё не успела познать, что такое подростковые комплексы, и это позволяло ей не прятаться от любопытных глаз. А таковых вокруг было много.
Наша юная героиня совсем не любила модничать, наряжаться, как кукла, в кружева да пайетки и обвешиваться бижутерией по последнему писку моды середины восьмидесятых. Но это не мешало многим сверстникам и даже некоторым старшеклассникам засматриваться на спортсменку с длинной гривой светлых волос и сталью во взгляде. Как ни странно, нравилась Оля Ленская всем: и заядлым хулиганам, и круглым отличникам. Было в её облике нечто необъяснимо притягательное, что заставляло людей любоваться ею, словно дорогой вещью: китайской вазой, итальянской живописью или греческой статуей. Но вот подойти и заговорить решались единицы.
Последняя фраза Оли остудила пыл Инны и Лилии, которые и сами прекрасно знали, что сестра во всех нарядах хороша, потому и в доморощенных советчицах отнюдь не нуждается. Но нельзя же было вот так просто дать строптивице уйти! Поэтому, не сговариваясь, старшая и младшая Ленские перешли на обсуждение другой персоны.
– А твой кавалер? Не великоват ли для тебя? – вызывающим тоном спросила Лилия, заставив Ольгу не только остановиться на пороге, но и вернуться в комнату.
– Какой кавалер? – сдвинув брови, хмуро спросила девочка.
– Сосед наш, – кивнув в сторону дачи напротив окна, пояснила Лилия. – Скрипач этот.
Гимнастка метнула на сестру ледяной взгляд. Та ответила обжигающим огнём – глаза старшей Ленской были безупречно-красивого чайного цвета, а густые тёмные ресницы делали их особенно привлекательными – помните, как у Лермонтова: «бархатные глазки».
Волна эмоций, вложенных в эти два столь разных взгляда, оказалась равной по силе. Но баланс нарушила младшая сестра, вмешавшись в немую битву.
– Да, этот скрипач не только хорошо играет, но и хорошо обнимается!
– Что?! – подскочив на месте, словно её ноги ошпарили кипятком, воскликнула Лилия и обернулась к Инне. – Что ты сказала?
Оля лишь метнула в сторону младшей сестры гневный взгляд, говорящий больше, чем она позволила бы себе произнести вслух: в этот миг ей хотелось отрезать язык паршивке, которая суёт нос в чужие дела! Инна же, буквально кожей почувствовав, что сейчас ей может влететь, мигом спряталась за спинку кровати и, выглядывая оттуда, пояснила:
– Да, я сама видела! Сегодня утром! Они познакомиться не успели, а уже тили-тили-тесто – жених и невеста!
Лилия резко повернулась на сто восемьдесят, снова обратившись к виновнице переполоха:
– Оля! Что это значит?!
– Нашла кого слушать, – процедила сквозь зубы девочка.
– Я всё видела! Я сама видела! – не унималась Инна, пританцовывая за спинкой кровати и смеясь, что разоблачила среднюю сестру перед старшей. Оставалось только наябедничать маме. – Он ещё в одних трусах был. Но потом оделся.
От таких нежданных подробностей Лилия побелела, как лист бумаги.
– Не в трусах, а в шортах, – спокойно исправила сестру Оля. – Утренние пробежки никто не запрещал.
– Оля, этот твой скрипач в трусах до добра не доведёт! – кипя возмущением и задыхаясь от эмоций, прокричала Лилия.
– Не «скрипач», а Моцарт, – деловито поправила её блондинка. – Не в трусах, а в шортах.
– Ну, Моцарт, какая разница! – топнула ножкой Лилия, даже не понимая, что такое «Моцарт»: имя, фамилия или просто кличка. В советскую эпоху могло быть всякое. – Я… Я маме скажу!
Инна при этом даже притихла и перестала пританцовывать, поскольку считала священным своё право заложить сестру первой.
– Скажи, – равнодушно пожала плечами Оля. – Всё равно говорить с вами об этом я не собираюсь.
С последними словами блондинка развернулась, откинула за плечи волосы и пошла к дверям, намереваясь на этот раз уж совершенно точно уйти, не оглядываясь – время-то было потеряно, а предмет неприятного разговора наверняка уже ждёт её у калитки. «Терпеть не могу опаздывать!» – поморщилась от одной мысли об этом девочка.
– Оля! – крикнула вслед сестре Лилия. – Лет-то ему сколько?
– Он не старше тебя, – на ходу бросила спортсменка и захлопнула дверь.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Вс, 26.01.2025, 20:17 | Сообщение # 5 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| По дороге в клуб
Как и полагается воспитанному юноше, Евгений подошёл к условленному месту ещё в 25 минут восьмого, поэтому до его слуха из открытого окна второго, мансардного, этажа дачного домика Ленских несколько минут доносились девичьи голоса. Но парень даже не пытался прислушиваться к словам, думая о своём, поэтому не заметил, как разговор делался всё эмоциональнее, и, конечно, не догадывался, что стал причиной маленького конфликта между сёстрами.
Оля задержалась всего на минуту, чего Женя даже не заметил. Увидев белокурую головку за забором сада, он заулыбался.
Калитка скрипнула. Блондинка решительно шагнула на улицу.
– Ну что, Моцарт, идём?
– Идём!
Ответ прозвучал бодро, но юноша остался стоять на месте в нерешительности. Он не знал, как лучше поступить: предложить девочке локоть, как делают взрослые, или взять за руку, как предпочитают гулять дети? Или вовсе не стоит ничего такого делать?
Оля поняла его смятение, мягко улыбнулась и кивнула в сторону дороги, призывая просто пойти рядом.
Покинув дачу, Ленская вмиг переменилась. Её холодные глаза, обычно похожие на две льдинки, стали излучать мягкий свет и тепло. И причиной тому было вовсе не то, что она шла на дискотеку. И даже не то, что её сопровождал такой симпатичный и видный кавалер, каким без преувеличения являлся Женя Кормилов. Но ощущение блаженства разливалось в душе девочки и сказывалось на её облике мгновенно.
Она была вдалеке от суетливых сестёр и их нотаций. Она была свободна. Оле было просто хо-ро-шо. Хорошо здесь-и-сейчас, как годами спустя будут называть это состояние модные психологи.
В какой-то миг в голову девочки-подростка пришла мысль: «Я нашла того, кого искала!» И от осознания этой мысли захотелось взлететь к облакам.
Чтобы попасть на дискотеку, дачникам нужно было преодолеть дорогу из садоводства к самому пгт Сиренево, выйти на его центральную улицу, миновать здание администрации, библиотеку и, свернув за угол, обнаружить наконец клуб. Женя знал этот путь как свои пять пальцев, поэтому направление указывал он.
Прохожих встречалось немного, но все они, как один смотрели на странную парочку, в которой не узнавали сиреневых жителей. Мальчишки с восторгом оглядывали мускулы Евгения, юноши и мужчины любовались стройными ножками Ольги, а старушки с возмущением ворчали вслед: вот, мол, молодёжь бесстыжая пошла, а мы-то в их годы…
Это бесцеремонное внимание ничуть не трогало двенадцатилетнюю Олю, которой ещё море было по колено, а горы – по плечо. Женю же очень смущал откровенный интерес сиреневых к его персоне, и он гадал, помнят ли они его вообще. Ведь за последний год он очень вырос, изменился… да и редко бывал в посёлке после «того случая»… Тряхнув головой, Кормилов отмёл воспоминания, запретив себе думать о том, что произошло с ним здесь два года назад.
– Женька! – вдруг зашептала девочка с видом заговорщика и коснулась локтя нового друга рукой.
– Что?
– Что я придумала! Краткие биографические сведения!
Глаза её сияли задором.
– Это что ещё такое? – улыбнулся в ответ Кормилов, не понимая, к чему подруга клонит.
– Объяснять долго. Слушай на примере! – пояснила гимнастка и, приосанившись, продекларировала:
Имя: Ольга Ленская.
Дата рождения: 19 декабря 1971 года.
Место жительства: родилась и выросла в Москве, столице РСФСР.
Увлечение: спортивная гимнастика и танцы.
Домашние животные: нет, если не считать обеих зануд-сестёр.
Друг: Женя-Моцарт.
Родные: две зануды-сестры, мама и папа.
Кликуха: Княгиня.
Девочке давно хотелось систематизировать сведения, которые ей известны о новом друге, и немного рассказать ему о себе. Но разговоры в стиле «А что ты любишь? А есть ли у тебя то-то и то-то?» её всегда раздражали, поскольку казались пустыми и многословными. Анкетирование же, вошедшее в те годы в моду среди подростков, которые заводили для этих целей специальные тетради, навело на мысль, что можно обменяться нужными сведениями в таком же простом формате и устно.
– Что это? – улыбаясь во весь рот, спросил Женя.
– Как что: анкета! Сделай то же самое.
– У меня не выйдет.
– А ты попробуй.
– Хм, ну хорошо, пробую!
Прикоснувшись к острому кончику носа, Евгений стал размеренно отвечать по каждому пункту.
– Значит, так…
Имя: Евгений Кормилов, можно звать Женькой.
Дата рождения: 13 октября 1968 года.
На этой фразе друзья почему-то не сговариваясь засмеялись.
– Оля, перестань, ты меня смущаешь, – попросил юноша.
– Продолжай-продолжай, Моцарт!
– Так. Родился я в Ленинграде.
– Ооо, – с уважением протянула девочка. – Культурный город!
– Но было мне около месяца от роду, когда мы переехали в Москву. Говорят, в самолёте я спал, как суслик.
– Ой, как интересно! – воскликнула Оля.
– Да неужели? – пожал плечами юноша, не видевший ничего выдающегося в том, что его семья сменила культурную столицу на обычную. Просто так сложились обстоятельства, о которых отец предпочитал умалчивать. Ведь только в Ленинград переезжают по любви, а в Москву – по делам. – Что там дальше? Я забыл.
– Увлечение, – подсказала Оля.
– А! Музыка, скрипка. И…
Но фраза оборвалась.
– Что-то ещё? – заглядывая в карие глаза друга, уточнила Оля.
– Нет… ничего, – не очень уверенным голосом ответил Женя.
– Животные! – подсказала гимнастка, не считавшая нужным пытать юношу дальше по предыдущему пункту, хоть и поняла, что у него есть своя тайна.
– Собака, – важно сказал Евгений. – Мальчик. Пёс, в общем.
Девочка засмеялась, понимая, что он не смог произнести при ней слово «кобель».
– Оля, ну перестань! – взмолился Евгений.
– А я что? Я ничего! Другие – вон чего! И им ничего! – сложа руки крестом и очень стараясь не смеяться, ответила гимнастка известной среди детей скороговоркой.
Ей было так легко с новым другом, что смеяться хотелось постоянно, и она не могла понять, почему его это смущает.
– Так, дальше – друзья, верно? – спросил юноша и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил анкетирование: – Их несколько. Но, пожалуй, нужно выделить нового друга – Великую Княгиню Ольгу! Таким знакомством не каждый похвастается!
Оля сделала театральный поклон, приложив руку к груди, при этом наклонилась так низко, что длинные волосы её скользнули по асфальту.
– Живу с родителями, а братьев и сестёр нет, – продолжил Женя. – Один я, последний представитель нашей фамилии.
– Кликуха? – подмигнула девочка.
– Псевдоним! – важно исправил её юноша. – Это Моцарт. Всё?
– Всё! – утвердительно качнула головой Оля.
Идея пришлась Евгению по душе. Тем более, устное анкетирование позволяло добавить вопросы и получить на них ответы в любой момент.
– А зачем это всё?
– Чтобы не вести длинные расспросы: что да как – и узнать побольше друг о друге. Видишь, я за 2 минуты узнала твою биографию, а ты – мою.
– Тогда я добавлю пункт, – сказал Женя. – Цель приезда в Сиренево. Моя семья отдыхает здесь уже пять лет – это дача маминой тёти, ударницы ЧМЗ . Сейчас она на пенсии, живёт на юге, но дачу за нею оставили, и моя мама каждый год приезжает сюда на всё лето – она педагог, у неё большой отпуск. Иногда к нам наведывается бабушка из Ижевска. Обычно я тоже проводил здесь три месяца, но в прошлом году приезжал только на пару недель: всё лето после выпускных экзаменов у меня были концерты от музыкалки. А ты как тут оказалась, столичная девочка?
– Папу на шахту перевели, – неопределённо махнула рукой Оля в ту сторону, где, по её мнению, должны были быть Уральские горы. – А мама решила снять дачу на лето, чтобы не сидеть в московском смоге. И взяла длительный отпуск. Я здесь в первый раз. Я вообще дальше МКАДа никогда не уезжала.
– Понятно, – отозвался Женя, с улыбкой глядя, как вечерний лёгкий ветерок треплет пушистую чёлку девочки, и с удовольствием отметил, что Оля не делает начёс и не заливает его лаком. – А вот и клуб! Мы пришли.
Друзья подошли к дверям, перед которыми, перегородив путь, стоял светло-рыжий верзила с глуповатым лицом, покрытым крупными веснушками. Эдакий «Гусев» из «Приключений Электроника». Увидев кричащий наряд девочки в ботфортах, он изумлённо вскинул кустистые брови и сделал пару шагов назад, упёршись спиной в створку.
– Чего уставился? Пусти! – холодно и сердито почти прорычала Оля.
Верзила молча посторонился. Женя потянул за ручку двери. В ту же секунду подростков оглушила игравшая в клубе музыка:
«Летящей походкой ты вышла из мая
И скрылась из глаз в пелене января!
Летящей походкой ты вышла из мая
И скрылась из глаз в пелене января!»
Княгиня и Моцарт сделали несколько шагов и огляделись. В помещении было много молодёжи всех возрастов и мастей от 14 до 17 лет. Вечерняя дискотека, в отличие от ночной, была только для несовершеннолетних. И присутствующие на ней сиреневые девушки и парни – как принято было здесь друг друга называть – от всей души веселились, вытанцовывая, кто как умел.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Ср, 12.03.2025, 21:29 | Сообщение # 6 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| Глава 3. Дискотека
Сиреневый Король
Сначала казалось, что никто не обратил внимания на вновь прибывших, но это было не так. Постепенно взгляды сиреневых ребят и девчат всё чаще и чаще начали обращаться в сторону незнакомой парочки, а когда закончилась песня, то уже абсолютно все присутствующие в клубе смотрели на Олю и Женю с нескрываемым интересом.
Евгений снова почувствовал смущение и был рад, что в полумраке дискотечного освещения никто не заметит, как заалели его уши и порозовели щёки. В полной тишине диск-жокей объявил белый танец: «А теперь сиреневые девочки ангажируют своих рыцарей!»
– Нам везёт, – обратившись к другу, сказала Оля. – Только зашли, сразу медляк.
– Ты меня приглашаешь?
– А ты как думал! – задорно подмигнув, Оля подала партнёру руку. – Разве я знаю здесь другого рыцаря?
Секунда – и они уже кружатся в центре зала. Сиреневая молодёжь, словно заворожённая смотрит на высокие ботфорты стройной гимнастки – для провинциальной публики это настоящая диковина! Но Оля совершенно не обращает внимания на взгляды посторонних. Она просто наслаждается танцем, отмечая, что Евгений отлично ведёт и прекрасно чувствует такт. Танцевать с ним – сплошное удовольствие!
– Оль, это что? Какая-то знакомая песня… «Непохожие во многом, а верней, почти ни в чём… И притом неплохо ладим…»
– Не знаю, но что-то очень лиричное.
– А слова какие! – жадно вслушиваясь в песню, но продолжая при этом умело переставлять ноги в такт мелодии, прошептал Женя. – «Пойми меня, пойми, мне так сейчас нужны созвучья дум твоих, согласье глаз твоих…» Я понял! Это старая песня, из семидесятых! Мама и папа такое слушали.
– Красивая.
– Но где же они её взяли? Ей лет десять или больше.
– Не такая уж и старая, – пожала плечами девочка и тоже прислушалась к тексту. – Надо же, Женька… «Как всегда, непониманье, словно хмурый день, пройдёт, если даже и поранит – рана скоро заживёт»…
– Как про нас…
– Да, Моцарт, это про нас! – восторженно подтвердила девочка.
– Княгиня ты моя! – улыбнулся в ответ Евгений, радуясь, что она понимает его правильно.
Читатель наверняка уже понял, о какой композиции идёт речь, и нам остаётся только уточнить, что ребята внимательно слушали голос Валерия Ободзинского, иными словами, танцевали они под первую версию песни Игоря Кохановского «Пойми меня», которая сохранила свою популярность вплоть до конца восьмидесятых. Позже вторую жизнь ей дала Валентина Толкунова, а третью – Юлия Началова. Но мы забегаем вперёд – надо снова вернуться на танцплощадку сиреневого клуба 1984 года, чтобы продолжить нашу историю про белокурую девочку и кареглазого юношу из Москвы, волею судеб повстречавших друг друга в Предуралье. Столь разных, но искренних в своих эмоциях детей своего времени.
Десятки глаз наблюдали за грациозными движениями Оли и умело направляющим её кавалером. Казалось, эти двое не видят никого вокруг, находясь на своей волне и впитывая, словно губки, каждый звук, каждую ноту красивой медленной композиции. Разницу в возрасте партнёров никто не заметил: Ленская действительно выглядела старше своих лет. И неудивительно, что откровенный интерес ребят друг к другу сиреневая молодёжь немедленно приняла за банальную юношескую влюблённость.
Когда музыка закончилась на нежно дрожащей ноте, Оля мягко улыбнулась и едва слышно прошептала: «Спасибо». Так, как сто лет назад это делали нежные кисейные барышни, благодаря кавалеров за вальс.
После танца подростки отошли к свободному столику, за которым можно было отдохнуть, а если повезёт и придёт буфетчица, то даже выпить лимонад или молочный коктейль за 3 копейки.
Заметив заинтересованные взгляды, направленные в их сторону, Женя снова сконфузился.
– На нас все смотрят. Мне тут как-то не по себе, Оль.
– Да брось, Моцарт, в танце ты был великолепен! Они просто завидуют.
– Оля, не надо меня нахваливать, – нахмурив брови, произнёс парень. – Умение слышать музыку и не сбиться с такта ещё не делает человека человеком.
Но вместо ответа девочка произнесла слова из песни, под которую они так заворожённо танцевали минуту назад:
– «Мы с тобой неплохо ладим, и, конечно, не беда, если я тебе в досаде повторяю иногда…» Дальше помнишь.
– Оля, – уже не без улыбки произнёс Кормилов, но Ленская его перебила:
– Моцарт, ты кое-что забыл.
– Ольга…
– Моцарт! – повела светлыми бровями девочка.
– Княгиня! – догадавшись, чего ожидает услышать от него подруга, приглушённо сказал Женя.
– Вот-вот, – кивнула блондинка.
– Княгиня, не нахваливай меня так часто. Твоего Моцарта это смущает.
При последних словах Женя перевёл взгляд за спину подруги, заметив человека, который молча стоял рядом и явно прислушивался к их разговору, что было непросто в условиях дискотеки, когда уже вновь заиграла весёлая ритмичная музыка.
При виде этого человека по спине Кормилова пробежал холодок.
Рослый поджарый парень на вид лет восемнадцати (но только на вид), одетый в джинсы и кожаную куртку-косуху с серебряными эполетами, кнопками и цепочками, не отрываясь смотрел на друзей одним правым глазом – левый скрывала длинная тёмно-русая прямая чёлка, казавшаяся в полумраке клуба чёрной.
– Моцарт, что с тобой? – заметив изменение в лице друга, спросила девочка.
– Идём… Идём танцевать!
И без лишних объяснений юноша вытянул партнёршу в круг. Проиграло три ритмичных песни, а любопытные взгляды всё ещё скользили по фигурам «пришлых», как уже окрестили их меж собой сиреневые ребята. Евгения особенно беспокоило пристальное внимание «одноглазого» парня, чей сверлящий взор он ощущал даже спиной. В конце концов дачнику надоело чувствовать себя обезьянкой в зоопарке, и он снова отправился к свободному столику. Оля последовала за ним.
– Жень, что такое?
– Устал, – буркнул в ответ Кормилов, не поднимая головы.
Но Ленская ему не поверила.
– Вот и хилый же рыцарь у меня! Три песни и уже устал, – решила она подтрунить над приятелем.
Снова зазвучала медленная музыка. К Оле подошёл парнишка лет шестнадцати на вид и позвал её танцевать. Прежде чем согласиться, блондинка обратила взор на своего друга – не желает ли он оспорить право приглашения у незнакомца? Но Кормилов утвердительно кивнул, всем своим видом давая понять, что желает отдохнуть от танцпола. Когда Княгиня вернулась, Моцарт выглядел таким унылым, что она поняла: уже не до шуток. Присев рядом с парнем, девочка тронула его за руку со словами:
– Женечка, посмотри на меня.
– Я смотрю, – подняв ресницы, ответил юноша.
– Моцарт, в чём дело?
Лёгким кивком и едва заметным движением бровей парень указал на фигуру в кожаной куртке. Оля мельком взглянула в нужную сторону, сообразив, что причиной кислого выражения на лице Евгения стал именно незнакомец с чубом на пол-лица.
– Ну и кто это?
– Сиреневый Король. Будущий местный воротила…
– Имя у него есть, у этого сиреневого короля?
– Чёрт возьми, сейчас узнаешь. Он сюда идёт.
– Мамзель не занята? – разнёсся над ухом девочки сухой басок уже сформировавшегося юношеского голоса.
– Занята, – твёрдо ответила Ленская, не удостоив незнакомца даже взглядом.
– Хм… Я Рик Хантер. Будем знакомы.
Оля не спеша повернула на голос голову, но только для того, чтобы обдать нахала высокомерным осуждающим взглядом.
– А на немца не похож.
Тот, кто назвал себя Хантером, криво усмехнулся, обнажив золотой резец в верхнем ряду ровных зубов: второй справа.
Немного отвлечёмся от сцены в клубе и скажем, кто этот человек.
Евгений недаром назвал чубатого Сиреневым Королём: Рик Хантер, как первый парень на деревне, присвоил этот негласный титул ещё два года назад, в неполные четырнадцать лет, и с тех пор активно отстаивал свои позиции. Поскольку он рано развился физически, да и интеллектуально дураком не был, то выглядел и вёл себя старше многих сверстников, отчего пользовался уважением (если не сказать авторитетом) даже у ребят постарше. Под началом Рика в Сиренево промышляла целая шайка, состоящая из трёх социальных пластов: местных хулиганов, которые были в основном на посылках и выполняли обязанности шпионов; свободных рокеров – любителей рок-музыки и байков, составляющих эдакую элиту, приближенную к персоне Сиреневого Короля, которая устроила рок-клуб в его гараже; и, конечно, девиц, не отягощённых суровой моралью, украшавших досуг и первых, и вторых. В целом шайка Сиреневого Короля к этому году насчитывала уже порядка тридцати персон мужского пола. При этом хулиганы и рокеры редко пересекались меж собой, существуя как бы параллельно: первых возглавлял друг детства Рика, с которым мы познакомимся чуть позже, вторых – сам Сиреневый Король. А вот «тихонями», как называли в шайке покладистых девиц, заведовал Большой Лёха – недалёкий рыжий парень, смесь рокера и хулигана, стоящий сегодня как вышибала на дверях клуба. По понятным причинам рок-музыканты на дискотеке не появлялись, считая зазорным слушать «попсу», а вот хулиганы, особенно в возрасте до четырнадцати, бывали здесь с удовольствием, и с не меньшим удовольствием клеили сиреневых девчонок. Рик Хантер обычно захаживал на дискотеку с той же целью.
Итак, первый парень на деревне решил подкатить к новой девушке, появившейся на дискотеке, включив всё своё отрицательное обаяние.
– Этот скрипач тебе не пара, детка, – прозвучал наигранно-сладкий голос Сиреневого Короля. – Что ты в нём нашла?
Женя сидел с каменным выражением лица, стараясь сдержать переполняющую его злость. Оля же медленно поднялась, обдавая непрошеного гостя холодом своего недетского взгляда, какой мало кому удавалось выдержать.
Но перед нею был Рик Хантер. А он никогда не отводил глаз первым.
– Да пошёл ты, Хантер, на хутор кибитки ломать.
Взгляды парня и девочки встретились.
Впервые Ольга столкнулась с достойным противником. Чисто-голубые широко распахнутые крупные глаза Рика горели всепоглощающим, если не сказать сжирающим, жадным, огнём. Именно огнём, прожигающим душу насквозь, несмотря на холодный оттенок радужки. И как ни пыталась девочка, она не смогла потушить этого огня. Казалось, холод, исходящий из её серых глаз-льдинок, буквально втягивается в бездонную бездну горящего синего пламени незнакомца.
Молчаливый диалог затянулся.
Оба не собирались отводить взор.
Неизвестно, сколько ещё они играли бы в гляделки, если б не вмешался Евгений. Поднявшись, он встал между подругой и недругом со словами:
– Отстань от девушки.
Нехотя Хантер перевёл взгляд на Кормилова и медленно, словно растягивая слова, молвил:
– Кто это тут вякает?
– Иди туда, откуда пришёл. Мы тебя не звали.
– Кто это мне тут указывает? Мастер смычка?
Рик картинно изобразил движение, напоминающее игру на скрипке, и сделал шутовской реверанс, откровенно насмехаясь над увлечением Евгения.
– Так я музыкантов не заказывал – свои трубадуры имеются. Только принцессы мне не хватает…
В голосе его звучала откровенная издёвка, но следующий словесный выпад противника мигом остудил прыть Сиреневого Короля:
– Пшёл вон, трус и предатель!
Огонь в глазах Хантера от неожиданности вмиг потух – с досады парень заскрипел зубами.
– Предатель? И кого он предал? – заинтересованно уточнила Оля.
– Партию Ленина! – выдал Кормилов. – Он русский, но настоящий подонок. Присвоил иностранное имя и строит из себя тут крутого перца. Короновал сам себя, никого не спросив!
– Заткнись, – процедил Рик.
И теперь голос его звучал уже не елейно, а жёстко.
– А зовут его Саня Жуков. Только он предпочитает об этом «забыть».
– Серьёзно? – изумилась Оля и перевела взор на понтореза в кожаной куртке. – Так ты, значит, просто «Саня»?
– Ты только взгляни на него, Княгиня, что он такое? Без своих верзил, как тот, который нас встречал у входа, он полный ноль. Только языком молоть и умеет.
Голубые глаза Хантера-Жукова сверкнули, словно молнии. К его счастью, в клубе звучала громкая музыка и практически никто из окружающих слов Евгения не разобрал.
Неожиданно Оля рассмеялась, вызвав недоумение в лице Сиреневого Короля и всех окружающих.
– А-ха-ха, вот что значит: кожаный предатель, – встав фертом, хохотала девочка. – Ходишь в импортном и думаешь, что ты крутой? За лейбу Родину продашь? А, Шурочка? Что, не нравится? И отказ мой не понравился? Нежданчик, Сашенька? Да, кончился твой праздник. Не на того напал! Твоя кожанка и громилы не помогут. Не главный ты здесь, не король! Если ты имя собственное ни во что не ставишь, то о чём с тобой говорить вообще? Действительно, трус и предатель!
Рик заскрежетал зубами от нанесённого ему оскорбления. Да ещё от кого? От какой-то заезжей девчонки и скрипача? Он давно уже понял цену многим вещам, поэтому уважал импорт за качество, а не за идеологию. И парня дико раздражало, что в Союзе всё ещё бытует странное мнение, будто одно прикосновение к западному может осквернить человека, сделать его злым или бездушным. А то и вовсе перевести в касту «предателей», по сути, ни за что!
Кулаки зачесались.
Но Рик был из тех, кто никогда не поднимал руку на девушек. Да и вообще драться с недавних пор Хантер не любил, считая это дело недостойным Сиреневого Короля. Есть же вышибалы – вот пусть они кулаками и машут.
Сжав и разжав пальцы, парень только выругался вполголоса.
А Ольга внезапно почувствовала вкус победы.
Ещё раз она обдала нахала в кожанке презрительным взглядом, от которого уже не веяло, а несло холодом, взяла Женю за руку и демонстративно ушла прочь, не дав Хантеру опомниться и что-то сказать в ответ.
Едва за друзьями закрылась дверь клуба, Женя смог произнести только одну восторженную фразу:
– Слушай, ты… уделала его на раз!
– Зато этот Шурик понял своё место.
– Я горжусь дружбой с тобой, Княгиня! – подавая девочке руку и крепко пожимая её тонкую ладошку, сказал Евгений.
– Пошли домой, Моц. Надоело тут. Скучно.
Рик Хантер с ненавистью смотрел вслед исчезнувшей в дверях парочке, которая опустила его сегодня до плинтуса на глазах присутствующих. Его – Рика Хантера! Первого парня на деревне, Сиреневого Короля, в которого были влюблены все девчонки посёлка поголовно! Ну или почти все. А каждый пацан мечтал оказаться на его месте хотя бы на денёк – на месте единственного человека в пгт, в чьём распоряжении был собственный «Харлей-Девидсон», а не какой-нибудь там «Минск» .
Нужно было срочно реабилитироваться.
– Лёха!
– Здесь я, – отозвался из-за плеча тот самый рыжий верзила, который встретил Олю и Женю у клуба.
– Откуда она взялась?
– Не знаю, босс.
– Она мне дорого за это заплатит… Иди за ними, Лёха. Выясни, где живут.
– Окей, – ответил верзила и протиснулся сквозь плотные ряды самозабвенно танцующей молодёжи, которой стало как-то легче дышать после ухода чужаков, переполошивших весь клуб.
Лёха по прозвищу Большой вышел на улицу и неслышно запылил громадными кедами по асфальту следом за друзьями, чьи силуэты на тёмной дороге выхватывались блёклым светом редких сгорбленных фонарей.
Оставшиеся на танцах девушки мысленно вздыхали по симпатичному парнишке, который «оказался под каблуком у белобрысой злючки», а юноши подумывали о том, как бы спасти красавицу с холодными глазами от общества молчаливого зануды. Сиреневая молодёжь окончательно и бесповоротно приписала Кормилову и Ленской роман, лучшим доказательством которого стал отказ девочки в ботфортах в танце самому Рику Хантеру! О том, что до этого она танцевала с кем-то другим, все попросту забыли.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
| Rina-Anyar | Дата: Ср, 12.03.2025, 21:31 | Сообщение # 7 |
|
Архивариус
Писатель
Группа: Аньяры
Сообщений: 449
Награды: 76
Статус: В реале
| Искренне
– Моцарт?.. – с нотками недосказанности в голосе обратилась к другу Оля.
Женя обернулся.
– Что?
– Можно с тобой поговорить очень серьёзно?
– Конечно, Княгиня.
Ребята медленно шли по тёмным улочкам посёлка, возвращаясь к дачам, и не замечали, что за ними следом, прячась в тени кустов роскошной сирени, крадётся Большой Лёха, который несмотря на свою мощную фигуру, отличался лёгким шагом и прекрасным умением мимикрировать.
После выходки Рика Хантера Оля решила говорить с другом начистоту, поэтому, собравшись с духом, начала свою детскую «исповедь»:
– Знаешь, Жень, так получилось, что среди моих друзей, если подумать хорошо, совсем нет девчонок. Конечно, с одноклассницами у меня отношения неплохие. И с Леной Ольгиной, про которую я тебе уже говорила, но… С мальчиками мне как-то проще. Я с детства играла в машинки и солдатиков. А мои сёстры этого не понимали… Папа говорит, что такое бывает и нечему удивляться – просто девочку привлекают мужские профессии. А когда она вырастет, то отыщет того, кто станет для неё идеалом мужской силы, и всё сложится хорошо. Она полюбит его и выйдет замуж… Но, Женя… Я уже сейчас думаю: а смогу ли я полюбить когда-нибудь парня? Я не вижу себя обычной женщиной… Терпеть не могу юбки и все эти девчачьи сентиментальности! Женечка!.. – Оля обратила к другу лицо и замедлила шаг. – Скажи мне, ну почему всё так сложно? Почему я вся такая неправильная? Как Вовка в Тридевятом царстве… Словно не на своём месте.
Евгений с пониманием дела кивнул и прикрыл пушистые ресницы, но перебивать подругу не стал, чувствуя, что она ещё не всё сказала.
– Я даже не представляю, кто может стать для меня примером. Идеалом? Таким может быть только папа! А мальчишки – это или друзья, или враги, как этот ваш Жуков. Хотя…
Оля задумалась, склонив голову набок, поразмыслила, стоит ли и дальше раскрывать душу человеку, совсем недавно появившемуся в её жизни, но к которому она чувствовала невероятное расположение.
– Есть одно исключение. Есть мальчишка, который мне почти как папа… больше, чем просто друг, но это совсем не любовь. Это как брат.
Девочка остановилась и посмотрела в глаза юноши.
– Понимаешь ли ты меня, Моцарт?
Женя кивнул.
Он всё прекрасно понимал, скорее даже чувствовал по наитию.
Оля тряхнула чёлкой, и друзья неспешно продолжили путь.
– Вот сегодня на дискотеке, руку даю на отсечение: все решили, что мы с тобой пара. Да, я уже успела тебя полюбить, но это совсем иная любовь. Она зовётся братской дружбой. Когда вместе можно и в огонь, и в воду! Так?
– Так, – эхом отозвался юноша, мысленно соглашаясь с каждой фразой белокурой девочки, которая в его сознании уж точно никак не вязалась с идеалом противоположного пола, способного заставить его, Женю Кормилова, влюбиться.
– Даже представить себе не могу, что между мною и мальчишкой может быть что-то другое, большее. А ведь ты мне сейчас ближе всех… Ближе просто не бывает! Прям как папа… Только молодой.
В вечернем воздухе повисла пауза. Две пары ног едва слышно ступали по пыльной асфальтированной дороге, которая вскоре вильнула и упёрлась в грунтову‛ю.
– А ещё говорят, что от любви до ненависти – один шаг, – продолжала вслух философствовать девочка, выдавая не по годам пытливый ум. – Можно сказать, что я уже ненавижу этого вашего Хантера, который сегодня пытался к нам пристать. Да, я ненавижу таких людей. Но разве можно представить, чтобы между нами родилось чистое чувство? Нет! Это невозможно, совсем никак невозможно! Любить и ненавидеть – это разное!
Евгений снова молча кивнул, зная, что подруга смотрит на него и ждёт реакции.
– Не понимаю я этого, не представляю себе… Или, может, просто я не знаю… Не знаю, что такое любовь, и поэтому будущее мне непонятно. Папа говорит, что я холодная. Ты знаешь, что такое любовь, Женя?
Кормилов отрицательно покачал головой.
– Не могу ответить тебе.
– А влюблённость? – продолжала допытываться Оля. – Это же совсем другое? Это ведь не то же самое?
– Да, это привязанность. Очень сильная и яркая привязанность.
– По твоей формуле выходит, что я в тебя просто влюбилась, – скривила личико Княгиня.
– Нет! – поспешил возразить Женя. – Это другое. Влюблённость – это когда дама стоит на балконе, её рыцарь – под балконом. Но он не стучится в двери, не пытается ничего изменить. Просто поёт ей серенады и сражается за неё на турнире. Ну… ты понимаешь меня? Это аллегория, конечно. Образ, символ…
Оля кивнула.
– А любовь – это когда люди женятся. Почему женятся? Наверное… Наверное, потому что не могут иначе. Им хочется всегда быть вместе.
– Друзья тоже хотят быть вместе, – возразила Оля. – В чём тогда разница?
Женя на миг остановился и посмотрел на подругу с улыбкой.
– В отсутствии желания целоваться целыми днями.
– Ааа, ну да… «Детям до шестнадцати»… – протянула девочка. – Я об этом не подумала. И почему я не мальчишка, Жень?.. Никаких дурацких вопросов бы сейчас в голову не лезло.
– Ты бы хотела родиться мальчиком? Почему?
– Дружила бы с тобой и всё. И никто бы ничего такого не думал про нас. И с девочками тогда бы проблем не было, – рассмеялась Оля. – Но ведь я же не могу влюбиться в девочку!
– Ну, это понятно, – деловито ответил Кормилов и, похлопав подругу по плечу, добавил, призывая её идти дальше: – Не унывай, моя Княгиня. Всему своё время. Успеешь ты ещё влюбиться и полюбить тоже. Когда вырастешь. А пока тебе просто рано.
– А как я это пойму?
Женя пожал плечами.
– Сердце, наверное, подскажет…
– Мда… Иногда мне хочется быть обычной нормальной девочкой или не быть девочкой вообще! Тогда будет больше можно. Но нормальной девчонкой я быть не хочу. А мальчиком мне никак не стать…
Несколько шагов друзья сделали молча, прежде чем Женя нашёл нужные слова для подруги:
– Значит, такая твоя судьба… Не зря ты родилась не такой, как все. Значит, ты предназначена для чего-то большего, чем любая другая девчонка. Может, ты станешь великим инженером, испытателем или изобретателем! И никакая любовь не будет мешать тебе выполнять важные для общества задачи.
– Думаешь? – с сомнением в голосе спросила девочка. – И у меня получится?
– А ты сама того хочешь?
Оля подняла взор к небу и, вдохнув прохладный ночной воздух, ответила:
– Ты знаешь, я всегда ищу приключений… Я хочу, чтобы моя жизнь была полна событий. Часто я думаю о своём будущем. У меня есть мечта – я знаю, что она вряд ли сбудется, но она есть. Если ты терпеливый слушатель, я постараюсь рассказать попонятней.
Евгений кивнул, призывая Олю раскрыть карты. Рассказ блондинки полился стройно, словно песня, а голос её с каждым новым предложением звучал всё мечтательнее и мечтательнее:
– Я вижу себя взрослой, окончившей школу. Мне лет 18 или 19. У меня интересная работа: не знаю, возможно, я юрист или милиционер… Но главное, что я приношу большую пользу людям. Я езжу на «москвиче» чёрного цвета. Не знаю, бывают такие или нет, но в мечте именно такой! В кабинете я ношу строгое чёрное платье, а в машине – только брюки. Я много езжу по Союзу и встречаю разных интересных людей… И часто мне представляется такая картина: я еду по трассе и вдруг вижу – погоня! Впереди – иномарка, летящая на бешеной скорости, теряет на ходу детали, скача по нашим кочкам. За ней – милицейский «бобик» . В нём сидит только один сотрудник и изо всех сил старается догнать преступника! Одной рукой он крутит баранку, а другой стреляет по шинам, высунув руку в окно!.. Как в кино, Жень! А я, истинная советская девушка, перекрываю своим «москвичом» дорогу иномарке! Преступник хоть и гад, но не идиот и не хочет попасть в аварию. Сворачивая в кювет, он останавливает свой «мерсик» и пытается взять меня в заложницы. Но у меня есть пистолет, и я могу постоять за себя. Беру его на мушку, и тут подкатывает «бобик», из него выбегает милиционер с наручниками и хватает преступника. А я смотрю на него и понимаю, что он прекрасен в своей смелости! Бледный такой и красивый. С умными добрыми глазами. Непременно карими. «Спасибо, гражданочка, – говорит. – Я бы без Вас его нескоро догнал!» А я ему, мол, не стоит благодарности, товарищ лейтенант. Или капитан. А он: «Позвольте узнать Ваше имя». Я ему: «Ленская Ольга Александровна». А он мне: «Капитан милиции Кормилов Евгений Батькович».
При последних словах Женя встрепенулся и с удивлением посмотрел на девочку.
– Я, что ли?
– Ты! Кто же ещё может быть в моей мечте? Ну а потом нам, как водится, по пути. И отправили мы бандита в отделение, и обменялись телефонами, и стали большими друзьями…
– Интересная фантазия. А потом что?
– Ну а потом на одном из спецзаданий я встречу мужчину своей мечты. Он будет агентом КГБ, спасёт меня от бандитов, унесёт на руках в безопасное место и, словно бессмертный, полезет под пули.
– Майор Пронин , – с улыбкой сказал Евгений.
– Ну, почти… Внешность не вижу, но знаю, что меня привлечёт в мужчине только безудержная отвага. Но его, конечно, ранит какой-нибудь гад типа этого вашего Хантера, и я буду ухаживать за ним, ведь долг платежом красен.
– А потом?
– А потом я попрошу его похлопотать за меня перед начальством. Он влюблён, не откажет. Но я не уйду из милиции без тебя! Мой герой, конечно, ревнив, но всё понимает, и скоро мы с тобой тоже становимся секретными агентами! Время идёт, наше трио крепнет и становится настоящей грозой шпионов и разведчиков! Вот такие недевочковые у меня мечты, Женечка…
– Хорошие мечты, Оль.
– Только конец у моей фантазии ненормальный.
– Это какой же?
– Хочешь узнать?
– Спрашиваешь! Не можешь же ты оставить меня в неведении о собственном будущем, – рассмеялся Кормилов.
– Не знаю, почему, но мы трое обязательно должны погибнуть…
– Что? – удивился юноша. – Это ещё почему?
– Да! – с горящими глазами кивнула Оля и схватила друга за руку. – В одном месте, в один день! В один миг!
– И? – не понимая, отчего такая фантазия привлекает его подругу, Женя нахмурил брови.
Ольга подняла голову к ночному небу и, поведя по нему рукой, словно по стеклу, торжественно объявила:
– Наши души уносятся далеко в космос. Мы находим там пристанище, копим силы и однажды становимся спасателями галактики! Мы спасаем от ядерной войны родную Землю, находим разумных существ на других звёздах, и, конечно, устанавливаем вселенскую дружбу! И, нет, Женя, это не от желания славы. Я хочу мира, понимаешь? Просто МИРА. Не только для Земли, но и для всей Вселенной!
Евгений подумал, что, вероятно, Оля умудрилась где-то посмотреть раскритикованные советскими киноведами «Звёздные войны», но тактично промолчал, не задавая лишних вопросов. Ведь он всегда жил по заветам котёнка и медвежонка из мультфильма про Тимку и Димку.
– Хорошее желание, – произнёс Кормилов.
– Да! Мы – галактические спасатели! – восторженно прошептала девочка.
«Фантазёрка», – подумал Евгений и мягко улыбнулся.
– А какие у нас позывные?
– Я – «Княгиня», ты – «Моцарт», а он… Он «Сокол», наверное.
– Сокол?
– Да, а что?
– Нет, ничего. Продолжай.
– А финал такой: мы открываем двери в вечность и узнаём тайну истинной гармонии!
Женя многозначительно покачал головой, словно прикидывая, сколько всего нужно пройти и испытать, чтобы гармонизировать целую Вселенную.
– Ах, Женечка, почему ты меня не останавливаешь? – всплеснула руками Оля. – Это всё так глупо!
– Вовсе нет, – без тени иронии возразил парень. – Прекрасная мечта.
– Несбыточная, – грустно произнесла девочка и опустила голову, пялясь на носки своих сапог. – Я знаю, что ничего этого не будет: ни космических приключений, ни КГБ, ни даже милиции. Кто меня туда возьмёт? Я же девочка! Но, быть может, хоть маленький кусочек моей мечты воплотится в жизнь… Ведь ты уже появился…
– Может быть. Просто не теряй веры, – снова похлопав по плечу девочку, сказал Кормилов.
– До веры далеко. Где бы хоть надежду отыскать… – грустно улыбнулась Ленская.
– Может, там же, где и любовь – в приключениях?
– Жень, перестань, – махнула рукой Оля. – До таких приключений мне как до Луны на костылях!
Тем временем друзья свернули на дачную аллею, где почти бок о бок стояли их домики. Ленская с самым невинным видом обратила взор на человека, которому она открыла самое сокровенное донышко своей души… Рассказала о том, чего даже отцу до конца не говорила.
– Вот я и раскрыла тебе всю себя, Моцарт…
– Не бойся. Я сохраню твою тайну. И помни: у тебя уже есть друг. Часть мечты сбылась. И даже быстрее, чем ты себе воображала.
– Спасибо, Женечка!
Ребята прошли ещё несколько шагов и остановились у калитки дачи Ленских.
– Вот ты и дома.
– Да, быстро закончилась дорога, – улыбнулась девочка. – Мне пора.
– Спокойно ночи, Княгиня.
– Спокойной ночи… Моцарт!
И будущий спасатель Вселенной протянула руку своему коллеге. Женя крепко её пожал.
– Отныне только так! – положив вторую руку поверх сплетённых ладоней, сказала Ленская. – Мы же друзья!
– Да! – восторженно ответил Кормилов, поверив в этот миг в то, что их встреча в конце мая действительно неслучайна и что эта дружба будет крепче самых сильных булатных сплавов.
– До завтра. Приходи утром на чай – познакомлю со своими, чтобы лишних вопросов не задавали.
– Ладно, буду в десять. Пока!
Руки друзей разомкнулись.
– Пока! – эхом повторила Ленская и, скрипнув калиткой, скрылась за кустом сирени, махнув напоследок Евгению рукой.
Через несколько секунд раздался стук её каблуков по деревянному крылечку, хлопок двери, и в ночном воздухе всё смолкло.
Дверь в другую реальность
| |
|
| |
Сегодня форум посетили:
|
