Маркиза услышала шорох за спиной и поняла, что кто-то влез в окно, толкнув его створку. Обернувшись, красавица в изумлении остолбенела – она увидела свесившего с подоконника ноги испанца, держащего зелёное яблоко в руке.
– Джим?!
– Вы знакомы? – спросил принц, удивлённо переведя взор с девушки на мужчину, и пренебрежительно добавил: – Или это тоже охрана?
– Какая же я охрана, Ваша Милость?– отхватывая от плода кусок внушительных размеров, развязно спросил Преподобный по-английски. – Я Ваш соперник – Джеймс Токкинс, собственной персоной.
Анжелина отступила на шаг вглубь комнаты, чтобы хорошо видеть и одного, и второго своего поклонника. Потрёпанный вид испанца, его абсолютно спокойное лицо и яблоко, аппетитно хрустящее на зубах, умиляли. Первая леди не могла не улыбнуться.
– Что значит соперник, простите? – нахмурился Гогенцоллерн.
– То и значит. Я люблю эту даму. И не могу вот так просто взять и отдать её какому-то проходимцу из Европы.
Принц потерял на миг дар речи от этих слов.
– Что Вы себе позволяете?!
– Послушайте, милейший, – соскользнув с подоконника, произнёс испанец, заставляя Фридриха ещё больше поражаться своей наглости. – Из-за Вас эта леди едва не лишила себя жизни. Из-за Вас она выплакала все слёзы и не спала ночами. Из-за Вас наследница английского трона потеряла нескольких человек в своей лейб-гвардии. И после этого Вы думаете, что я отдам Вам леди Линкольн без боя?
Обернувшись к маркизе, мужчина добавил:
– Я отступлю только при одном условии: если Вы, Звезда моих Грёз, так решите; если Вы меня прогоните, глядя мне в глаза, и скажете, что ни капли не любите меня.
Анжелина расплылась в улыбке, сама того не замечая. «Это было бы смешно, если бы я могла смеяться. Но ты ловок, идальго, ох, ловок. Хоть и понимаешь, что шансов у тебя мало, но в памяти моей эта выходка останется навсегда», – мысленно обратилась к мужчине красавица.
А испанец уже обернулся к немцу и ещё раз куснул яблоко с невозмутимым видом.