Часто читатели, дойдя до Эпилога, недоумевают, почему в серии про XVII век нет хеппи-энда при всех образовавшихся в ходе сюжета слагаемых и предпосылках для него.
Многие задаются вопросом, почему «такие классные» персонажи в итоге не могут победить обстоятельства, почему им не хватает считанных минут до полного счастья. Бывает, что звучат обвинения в пропаганде позиции жертвы.
Но это отнюдь не так.
Скорее, напротив, вся серия призвана показать современнику, что ни к чему хорошему излишняя жертвенность, как правило, не приводит. Поэтому и не стоит уподобляться паладинам прошлого, тем более сегодня, живя в мире намного бОльших возможностей и свобод.
... Читать дальше »
Английский трон, пожалуй, является одним из вневременных героев саги «Хроники XVII века. Наследие».
Героем, который довлеет над персонажами в эпоху заката Тюдоров, маячит над их головами в конце XX века и является символом традиционных британских ценностей в заключительной серии книг, время действия которых заканчивается в 2017 году.
Теперь, когда Элизабет II ушла в мир иной, писатели-романисты имеют полное право на
... Читать дальше »
«На чьи произведения похожи Ваши книги?» – такой вопрос я получаю достаточно часто и вынуждена каждый раз отвечать одно и то же: ни на чьи.
Не нужно искать сходства ни с Дюма, ни со Скоттом, ни с Джейн Остин или Шарлоттой Бронте, ни другими авторами, ближе к нашему времени, ни тем более – с современниками
Мои сюжеты складывались самобытно и вне зависимости от прочтения мировой литературы (в большинстве своём - до ознакомления с классикой в вузе). Скорее музыкальные композиции, благодаря вплетённым в ноты эмоциям, оказывают влияние на сущность моих героев, большая часть которых «выросла» именно из песен. Но это тема отдельного разговора.
«Надежда умирает последней» для меня – даже не роман, а романчик.
Это маленькая местечковая история с одной сюжетной линией в основе текста и всего-то тремя ответвлениями:
историей Клодин,
Мари-Анж Клер
и Венеры с Фредьером (мал мала меньше).
Как ни крути, а основа сюжета – возвращение домой Ленитины. Сначала – возвращение и пансиона, а потом – из лже-монастыря. Эдакая одиссея. С небольшим элементом аргонавтики – в тех главах, которые описывают мытарства Ганца. И с небольшим, но ёмким сюжетом в стиле трои: противостояния Клодин и системы феодального произвола в лице Мазана и Непойманного.
Так сложилось в литературоведении, что для каждого писателя характерно продвижение определённого типа личности героя и героини. То есть тех, кто становится любимыми образами.
Для меня это райтообразные и иреноподобные. Про первых я писала здесь. Пришло время разобраться со вторыми.
Между Ростовой и Лариной
Абстрагируясь от собственного творчества и вооружившись исключительно познаниями литературоведения, могу сказать, что образ Ирены находится где-то на границе между Татьяной Лариной Пушкина и Наташей Ростовой Толстого как вершина равнобедренного треугольника, то есть повыше))) Потому что ни та, ни другая не являлись никогда моими любимыми литературными героинями по ряду причин, которые и рассмотрим ниже.
... Читать дальше »
Смотрю я на те законы и нововведения, которые изобретает наше дорогое правительство относительно детей, и диву даюсь…Откуда они только берут такие странные каноны?
Закон первый
Взрослый должен сопровождать малолетних детей повсюду и водить за ручку в школу едва ли не до 14 лет.
Бред какой...
Мне было 7,5 лет, когда я полностью водилась с младшей сестрой: играла с нею, гуляла, умывала её, кормила, укладывала спать. Всё это было для меня игрой с большой и живой куклой и ничуть не напрягало. Зато давало возможность почувствовать себя взрослой, нужной, важной.
Когда мне исполнилось 12,
... Читать дальше »
Как-то раз мне задали вопрос, что я описываю более тщательно: личность персонажа и его судьбу или особенности времени.
Сей вопрос поверг меня в небольшой ступор, поскольку я всегда считала, что в книге такого масштаба как роман, тем более – исторический роман – должна быть гармоничная связь между героями и реалиями времени.
А как же иначе?
Если время суровое, законы жёсткие, то и жизнь персонажа не будет сладкой: ему придется бороться с внешними воздействиями на свою судьбу, отстаивая место под солнцем законным или не очень способом. Вспоминаются такие произведения как «Человек, который смеётся» Виктора Гюго или «Принц и нищий» Марка Твена. Без социально-бытовых, морально-нравственных и политических особенностей эпохи сюжет бы не сложился так, как
... Читать дальше »
Миры Рины Аньярской 
- Yarko!
Часто читатели, дойдя до Эпилога, недоумевают, почему в серии про XVII век нет хеппи-энда при всех образовавшихся в ходе сюжета слагаемых и предпосылках для него.
«На чьи произведения похожи Ваши книги?» – такой вопрос я получаю достаточно часто и вынуждена каждый раз отвечать одно и то же: ни на чьи. 
«Надежда умирает последней» для меня – даже не роман, а романчик. 
Так сложилось в литературоведении, что для каждого писателя характерно продвижение определённого типа личности героя и героини. То есть тех, кто становится любимыми образами.
Смотрю я на те законы и нововведения, которые изобретает наше дорогое правительство относительно детей, и диву даюсь…Откуда они только берут такие странные каноны?
Как-то раз мне задали вопрос, что я описываю более тщательно: личность персонажа и его судьбу или особенности времени.